“Тебе стоит освежить свои знания нашей истории, мой друг. Ведьмы веками наблюдали, как драконы и маги проводят обряд обручения, и неспроста. Как и драконицы наблюдали, как магички рожают драконам наследников, не имея возможности получить метку и принять искру. Проклятие третьего императора. Легенды умалчивают, что именно из-за него драконицы лишились магии и способности получить метку. Молодой дракон поставил метку своей избраннице, но потом полюбил драконицу и, отобрав ребенка, пролил кровь той, которую поклялся защищать. Нерушимая клятва сыграла злую шутку не только с императором, но и с его новой женой и ведьмаком, который провел обряд обручения у алтаря. Так драконицы лишились магии и возможности получить метку, ведьмаки стали вечными хранителями алтарей, а драконы могли ставить метку только магичке, которую выбирал зверь,” — раскрывал тайны прошлого Фламарион с таким видом, словно я неразумный ребенок перед мудрым отцом.
“Разве не драконица впервые родила императору наследника, после чего появился квартал Аматри?” — удивленно спросил я у императора, и правитель отрицательно покачал головой.
“Они и сейчас не могут родить дракона, Максимильян. Слухи — это просто слухи. В большинстве случаев девушек, выбранных зверем, увозили и закрывали в квартале. Получив сына от магички, его просто выдавали за родного ребенка драконицы, прикрываясь легендой о наследственной способности или еще какой-то чушью. Бывали и такие, как Вентус. Они находили девушек на севере и даже не тратились на Аматри. Давали пару монет за молчание, и прятали девушку в комнатах для утех. Получив наследника, семью обвиняли в измене империи, и до прибытия инквизиторов отправляли к предкам. Ребенка выдавали за родного сына драконицы,” — сухо рассказал Фламарион, и, наверное, впервые я осознал причины гнева магов. Если им стало известно о таких случаях, я удивлен, как дворец и совет до сих пор не сожгли.
“Что будет с кварталом?” — спросил у правителя, кутая свою замерзшую ледышку в шубу, а потом и в свой плащ.
“Квартала не будет, Максимильян. Никто не захочет отправлять жену в скандальное место. Девушки, которые там живут, вернутся домой или в особняк к мужу после обручения.” — невозмутимо сказал он.
“Подозреваю, нас ждет бунт дракониц,” — я скривился, представив, какой вой поднимут аристократки, когда квартал откроют, и драконы начнут проводить обряды с Аматрикс, разрывая заключенные ранее договора с драконицами.
“Не вижу причин, Пирокс снял проклятье и теперь драконицы могут получить метку так же, как магички или ведьмы. Договорам придет конец. Но эти браки больше напоминают сосуществование под одной крышей только ради приличий, и золото скрасит обиду наших дон,” — объяснил Фламарион, направляясь к выходу. Но тут же придержал меня за руку, — “Но боюсь, что ты зря разгневал предка. Зверь не передаст искру Авроре, до того как ты искупишь вину и примешь волю духа. Зная твоего отца и тебя, ваш род обречен,” — строго заявил Фламарион и пошел вперед.
Глядя на спящую Аву, я осознал, что подарит мне ведьма маленького дракона или нет, уже давно не имеет никакого значения. Мне нужна сама женщина, а не призрачный шанс продлить свой род, используя ее.
Поцеловав жену в лоб, я побрел следом за императором. Следует выбираться отсюда. Оставалось надеяться, что отцу и Артефу Виндеру все же удалось сдержать магов и драконов, и мы застанем Академию, а не ее остатки.
_____________
Долетев до ближайшего поселка, пришлось пересесть в телепаж, чтобы Аврора окончательно не околела, а Визардис наконец умолк.
Слушать причитания сидящей на спине птицы было выше моих сил. И если бы жена не была к нему так сильно привязана, зверь сожрал бы наглого питомца еще после третьей минуты полета. Метель и встречный ветер и так не делали прогулку приятной, и подвывание противного голоса, прерываемое отборными ругательствами, злило еще больше.
“Думаю, вносить Аврору в таком виде не стоит. Вряд ли кто-то станет разбираться, без сознания твоя жена или ты принес ее отцу только тело. Бойня начнется сразу, как только Артеф увидит меня без единой царапины и ее на твоих руках. Аврора должна войти в зал вместе со мной и сама. Буди,” — строго сказал Фламарион, останавливаясь у ворот в академию.
Звуков боя слышно не было. Стены и потолок были на месте, и это внушало надежду.
“Ты нужна нам, Ава. Проснись, моя спящая ведьма,” — прошептал я жене, поглаживая по лицу.
Пришлось влить немного оставшейся магии, чтобы ускорить процесс. Каждая минута могла стоить нам слишком дорого.
Ресницы Авроры вздрогнули, и неохотно открыв глаза, моя ведьма недовольно нахмурилась.