Некоторое время летчики переваривали сказанное, потом Локтионов покачал бритой головой, хмыкнул и осторожно заметил:
— Я не конструктор, но опасаюсь, что дополнительная навеска брони утяжелит машину. Да еще стрелок и крупнокалиберный пулемет туда ж. Ильюшинцы могут не вписаться по требованиям к дальности. И опять же скорость понизится.
— Что до скорости и дальности: придется конструкторам малость попотеть с аэродинамикой. В любом случае подготовленные экипажи куда ценней того, что удастся выцедить по этим показателям. Но также можно получить большой выигрыш, используя грамотную тактику штурмовки. Гляньте на вот эти варианты…
Летчики не просто глядели: они вглядывались пристально и читали внимательно. Через двадцать минут Рычагов нарушил молчание:
— Сергей Васильевич, может быть, стоит погонять подразделения или даже целые части на тех симуляторах… ну, ты знаешь.
Инженер шумно вздохнул.
— Есть возможность дрессировки на Ил-2, но…
Еще вздох.
— …ситуация переменилась, короче говоря. Товарищи Сталин и Берия могут просто не дать мне времени это делать. Вот разве что такой финт. Сам дрессировать не буду, но обучу человека — желательно летчика — работать с настройками симуляторов. То есть он может и сам обучиться, но время на это уйдет как бы не раза в четыре больше. Александр Дмитриевич, если удастся убедить Сталина выделить на это обучение неделю моего времени… ну, четыре дня в жестоком минимуме… то может выгореть. Павел Васильевич, и ты при случае замолви словцо. Ну, а если не прокатит — тогда, Александр Дмитриевич, придется тратить деньги, бензин, моторесурс и все такое прочее на хорошее обучение. Вон Пал Василич в этом деле многоопытный.
Авиаторы переглянулись.
— Сергей Васильевич, а почему вдруг такое внимание к штурмовикам-самолетам, а не к вертолетам?
Вопрос Рычагова прозвучал отнюдь не праздно. Он-то видел "крокодилы" в действии. Пусть они уступали в скорости абсолютному большинству тогдашних самолетов, но уж по точности стрельбы им равных не было, да и броня была отменной.
Ответ последовал не сразу. Летчикам показалось, что этот человек, который обычно не лазил за словом в карман, сейчас с некоторым усилием подбирал нужные выражения.
— Все дело в том, что без меня никто не сможет достать нужные запчасти, материалы и всякое прочее к вертолетам. И постепенно штурмовым авиачастям настанет кирдык. Ильюшинские штурмовики советская промышленность сможет производить совершенно без моего участия. Та самая соломка, которую стараюсь подстелить. Случись большая война — без штурмовых авиаполков пехоте придется туго.
Вплоть до выхода из здания наркомата оба летчика молчали. Потом Локтионов как бы между прочим заметил:
— Скоро будет совещание у товарища Сталина, я буду участвовать. Попробую поднять вопрос.
Разведке Соединенного королевства, похоже, улыбнулась удача.
Ну в самом деле: изложение (не фотокопия, к сожалению) доклада германского агента, ставшего очевидцем воздушного боя английской бомбардировочной армады и русскими истребителями.
Стоит отметить, что основные моменты в этом докладе уже были известны: реактивные истребители с ракетным вооружением, отличающиеся громадным превосходством в скорости, разнесли в клочья и перья самолеты бедняг, имевших несчастье стать у них на пути. Но было кое-что, не вошедшее в прежние сообщения.
Тот, кто наблюдал лично за боем, высказал предположение о смешанном составе истребительной части: в кабинах реактивных машин, похоже, сидели немцы, а винтовых — русские. Вот это стоило доклада начальнику разведки. А тот, понятно, передал сообщение премьеру, ибо дело это оказалось с отчетливым политическим духом.
Черчилль был, как всегда, корректен:
— Сэр Стюарт, есть ли дополнительные свидетельства в пользу этого предположения?
Стюарт Мензис был истинным английским джентльменом не в меньшей степени, чем босс. Во всяком случае в том, что касалось учтивости:
— Сэр, мои люди консультировались с опытными пилотами, в том числе с теми, кто был наблюдателем боев во Франции. По их мнению, особенности тактики и, главное, воплощения ее в небе указывают на, самое меньшее, сильное немецкое влияние в том, что относится к реактивной истребительной авиации. В дополнение: как раз глупейшая, по мнению всех пилотов, выходка тех, кто пустился в почти безрассудную атаку на винтовых истребителях — типично русская.
Премьер-министр отвлекся от ящичка с сигарами и прикрыл в раздумье глаза.