Тут же последовал доклад командиру. Его приказ был недвусмысленным:
— Отследить вплоть до лежки. Доложить. Потом накроем его из пятидесяток.
Финское командование отреагировало на перемену обстановки вполне грамотно. Для того, чтобы отбить железнодрожный мост или хотя бы его разрушить, нужно было сконцентрировать не менее батальона. Но на это требовалось время, а вот перевести превосходного снайпера с соседнего участка можно вполне оперативно. Тот получил задание не просто на отстрел русских. Нет, его целью были командиры и (при удаче) летчики автожиров. Высадку роты удалось разглядеть вполне надежно. Наблюдатели также заметили, что транспортный гигант явно вооружен хуже, чем длиннорылый боевой аппарат. Возможно, что и бронирован он хуже.
Симо Хяюхя был очень хорошим охотником. Разумеется, он услышал тонкое рычание беспилотника, доносившееся с неба. Увидеть летательный аппаратик в полутьме было почти невозможно. И все же Симо его углядел — и сразу же принял решение даже не пытаться сбить. До этой непонятной леталки была дистанция чуть меньше километра — а Симо никогда не работал с расстояния более пятисот метров. Правду сказать, на его винтовке и оптического прицела не было. О назначении этого непонятного и летающего предмета снайпер мог только догадываться — но его догадка оказалась правильной. Без сомнений, воздушный разведчик, который способен, в частности, видеть следы, оставшиеся от лыж, очень уж сильный (по охотничьим меркам) они давали контраст. На всякий случай снайпер на ходу поднял варежкой комок снега и пихнул себе в рот. С этого момента облачка пара уже не выдавали его присутствие.
Вот и главная позиция. Расположена между огромными камнями, то есть бокового огня можно не опасаться. А сектор огня открывался очень недурной.
Симо не был ленив, такие снайперы долго не живут. Он самым тщательным образом оборудовал запасные позиции — целых четыре. Те места, над которыми стрелок предполагал расположить винтовочное дуло, были политы водой. Ей предстояло замерзнуть, и тогда снег не взвихрится от выстрела. А теперь подождать. По прикидкам опытного охотника, рассвет должен наступить через примерно полчаса. Примерно — это потому, что у снайпера не было часов. Но чутье и опыт вполне могли их заменить.
Глава 4
Артподготовка проводилась на меньшую глубину и с большей осторожностью — если подобное выражение подходит к работе установок "Ураган". В частности, Черняховский пообещал кары земные и небесные для того, кто вздумает сдуру уничтожать мосты. По этой причине безжалостному обстрелу подвергались доты и дзоты — но только не те, которые находились в непосредственной близости от мостов. Но и того хватило не только на уничтожение минных полей и надолбов, но и на полную разборку дзотов и дотов — большинства из них. Исключение представляли собой мощные доты, которые на картах значились под номерами четыре и пять — те самые "миллионники".
Командующий полком осназа получил заранее сведения об этих дотах, но эти сведения были неполны. Видимо, тогдашняя разведка недоработала: источник не сообщил, были ли то пушечные или пулеметные доты. Сказано было лишь, что пушки (если есть) предполагаются калибром 76 мм. Разумеется, Черняховский не мог знать, что из-за спешки источник (это был, понятно, Рославлев) просто не успел разыскать информацию. Даже беспилотники не могли выявить это: амбразуры были тщательно укрыты маскировочными ветвями. Вид вооружения стал ясен лишь в последний момент — сразу после того, как отзвучало эхо от последнего взрыва реактивного снаряда.
Раскаленные газы разметали и снег, который покрывал огневые точки, и всю маскировку. Дзоты, как и предполагалось, были уничтожены полностью. Бетонные сооружения показались во всей красе. Ревнитель изящной архитектуры посчитал бы доты уродливыми, красноармейцы же на этот счет собственного мнения не имели ввиду отсутствия интереса к данному предмету. К тому же первоначальный вид "миллионников" был подпорчен и осколками, и прямыми попаданиями.
Разумеется, попытки догадаться о наличии выживших внутри дота выглядели малопродуктивным занятием. Бронетехника и поддерживающая ее пехота предпочитали действовать.
— Здесь "лось-раз", вижу бронеколпак на час. "Лось-три", гаси.
Тяжелый танк, грузно переваливаясь на том, что осталось от надолбов, чуть довернул пушку. Та, покачавшись, плюнула длинным клинком пламени.
Кумулятивный снаряд, рассчитанный на пробитие брони в двести двадцать миллиметров, не оставил шансов цели, имевшей жалкие сто девяносто миллиметров толщины. Направленный взрыв проплавил стенку и обрушился огнем и осколками на то, что было внутри.