— "Лось-два", ослепи амбразуры!
Приказ чуть-чуть запоздал.
Танковые экипажи не были склонны к мистицизму, в противном случае случившееся они обозвали бы чудом. То, что амбразура пушечная, увидели сразу три танка, включая сюда машину взводного. И там часть расчета выжила. Тут же последовало наглядное доказательство: из дота ударила пушка. Как расчет мог пережить обстрел из "Ураганов"? Ответа никто не знал и даже не попытался узнать. Как бы то ни было, снаряд попал Т-72 в башню и ушел рикошетом вверх.
Ответ не заставил себя ждать. Впрочем, первым снарядом наводчик Фалалеев постыдно смазал. Взрыв сверкнул вспышкой чуть ли не за метр от кромки амбразуры. Но второй выстрел, последовавший через секунды три, угодил уже лучше: в боковую стенку. По идее, фугасный снаряд танкового калибра должен был уничтожить и орудие, и расчет, но "лось-два" не пожелал надеяться на случайность. Третий снаряд попал прямо в амбразуру и, судя по мелким деталям, вылетевшим из нее, взорвался уже внутри.
Два других танка без особой спешки додавили пулеметные амбразуры. А на поле вышли новые игроки.
Два бронетранспортера ловко обошли своих тяжеловесных товарищей. Из одной выскочило отделение. Двое тащили по канистре. Сноровисто вскарабкавшись на самый верх, они залили содержимое канистры в вентиляционное отверстие, Один красноармеец швырнул туда же горящий комок, похожий на паклю. Полыхнуло красное пламя с копотью.
Другая БМП высадила десант у тыльной стороны "миллионника" — там, где была дверь. Саперы прилепили в шести местах куски чего-то смахивающего на пластилин, воткнули детонаторы, закрепили бикфордовы шнуры и разбежались. Как легко догадаться, дверь не выдержала.
Командир отделения Наимов, из касимовских татар, пробившийся в младший командный состав исключительно за личные способности, катнул в дверной проем гранату, дождался взрыва, не подставляясь под ударную волну вкупе с осколками, и призывно махнул рукой подчиненным.
Не прошло и получаса, как тяжело дышащий Наимов выскочил из дота, подбежал к БМП и доложил:
— Проверили. Живых не осталось. Только запах там… ялла! [6]
Стоит упомянуть, что зрелище внутри дота было не лучше аромата. Наимов не обмолвился о том, что часть его красноармейцев оставила на полу дота ужин, да он и сам был к тому близок. По его мнению, эти подробности были совершенно лишними.
Никто так никогда и не узнал, что именно было основной причиной гибели защитников дота: ракетные снаряды, пушечный обстрел или огонь, прорвавшийся через вентиляцию.
Было бы преувеличением сказать, однако, что "Ураганы" смели все и вся. Бойцы уже без опаски ходили во весь рост, когда с фланга с дистанции метров сто восемьдесят застучал пулемет.
Командир БМП отреагировал мгновенно. Дульное пламя из расщелины между скалами еще металось, выискивая жертвы, когда башенка развернулась, и куда более громким и весомым голосом заговорила тридцатимиллиметровая пушка. Вражеский пулемет замолчал, а под прикрытием своего огня бойцы подползли поближе и закидали позицию пулеметчика гранатами.
На поверку оказалось, что спасшийся от реактивных снарядов (но не от гранат) финн стрелял не из пулемета, а из автомата, который тут же был изъят.
— Вот он почему уцелел, — рассудительно молвил умный и образованный (у него было целых семь классов за плечами) красноармеец Соркин. — Вон скалы со всех сторон осколками посекло, а между ними и не попало. Хотя уж контузить вполне могло.
— И правда. Сам видел, как он стволом дергал. Только Варакину и прилетело.
— Не так уж страшно прилетело. Ить даже повезло. Санинструктор говорил, жить будет, точно.
Стоит заметить, что первичный диагноз был правильным, но неполным. Санинструктор промолчал о том, что пистолетная пуля попала в кость, так что в будущем бедняге Варакину, весьма вероятно, не светила карьера скрипача.
— Не, эта штука стрелять больше не будет, — чуть не в тему, но вполне авторитетно заверил признанный всем взводом знаток оружия Николай Ковань, пристально оглядевший трофей. — Затвор помяло. Осколком, должно быть. И ствол опять же…
— Дай потрогать. Тяжелый он. Полпуда верных, если с диском.
Автомат пошел по рукам.
— Ну, скажешь тоже. Килограмм шесть… семь, чтоб не соврать.
— И неудобный. Диск сильно мешает, руку некуда прибрать. Вот я пробовал наш ППС — ни в какое сравнение.
Поклонник советского оружия слегка преувеличил. Слово "пробовал" означало лишь, что упомянутое оружие ему дали секунд на пятнадцать в руках подержать. Без малейшей возможности пострелять, само собой.