– А просушиться не желаете? – Пахарильо полез за пазуху. – Если не побрезгуете.
– Шутите, сержант, – развеселился Валме, принимая фляжку, – кто ж касерой брезгует? Разве что гайифцы, ну так они и девиц не жалуют. Так, говорите, третий день? Тогда надо спешить. Вы с нами?
– Вас капрал Азулес проводит, – кэналлиец привстал в стременах и заорал: – Бласко, веде аи[15]. А нам тут еще два дня крутиться, пока подменят. Мало ли кого принесет, а в Тронко кому попало делать нечего.
– А мы когда доберемся? – только оторвавшись от фляжки и передав ее Чарльзу, Марсель понял, как хочет выпить и увидеть наконец Дьегаррона.
– К вечеру, – обрадовал Пахарильо. – Только коней бы вам сменить. Езжайте на наших запасных, а ваших мы приведем.
– Не наши они, – Марсель погладил мокрую лоснящуюся шею, – сменные, на своих бы мы еще Леворукий знает где болтались, а у вас что слыхать?
– Тихо было, – свел брови кэналлиец, – потом про дурь в Эпинэ слушок пошел. Губернатор тамошний солдат требовал, только не наше дело – чужой навоз разгребать. Бонифаций, епископ наш, так гонцу ихнему и влепил. Дескать, сам обгадился, сам и прибирай. Но дороги мы перекрыли, мало ли... Так и жили, пока от соберано курьер не прискакал. Манрик-младший армию угробил, а мятежники обнаглели и на столицу рот разинули. Тут уж не до шуток, зима не зима, а драться придется. Бласко, давай сюда Бронку с Карбоном, проводишь рэев в Тронко.
Снова чужие лошади, не поймешь, какие по счету, но дорога кончается. Еще немного, и они будут у Дьегаррона. В последний раз Чарльз видел кэналлийского маркиза в Гельбе. Энтони Давенпорт командовал пешими мушкетерами, Хорхе Дьегаррон – конными стрелками.
Худой быстрый кэналлиец не терпел намеков и доносов, служить с ним было одно удовольствие. Тогда еще корнет Давенпорт дорого бы дал за то, чтоб остаться в Придде, но отец не счел возможным служить в одной армии с сыном. Пришлось возвращаться в столицу...
– Чарльз, – Валме придержал доставшегося ему рыжего Бронку, – кажется, мы никого не удивим, зато ты наконец узнаешь, что с Рокслеем.
– Они готовы выступить, – теньент глянул на ехавшего впереди капрала, – я иду с ними.
– И куда? – Марсель задрал голову к небу. – Я себя обманываю или облака стали пожиже?
Облака оставались прежними, и дождь никуда не делся, просто все гораздо лучше, чем казалось. Алва в Талиге и действует, так что Рокслеи с Раканами скоро будут завидовать Эгмонту, тот хотя бы удостоился дуэли.
– Вы становитесь все мечтательней, – Валме укоризненно покачал головой. – Что ж, попробую завести светскую беседу с капралом Бласко.
– Я задумался, – честно признался Чарльз. – Мой отец служил с Дьегарроном, я хотел определиться к нему, не вышло.
– Теперь выйдет, – жизнерадостно заверил Валме, – теперь у нас все выйдет.
– Ну а ты? – Давенпорт в упор взглянул на улыбающегося приятеля. – Ты куда?
– Как сказал бы милейший Пахарильо, к соберано, – наследник Валмонов церемонным жестом приподнял умученную дождями шляпу. – Я офицер для особых поручений при персоне Первого маршала, и ему от меня не отделаться.
Неунывающий виконт дал шпоры Бронке, жеребчик взвизгнул и прыгнул вперед, Давенпорт пожал плечами. «Соберано»... Всюду у них соберано, Монсеньор, маршал... Вот и он бросился не к отцу, не к старшему Савиньяку, а к Алве. Нет, обида и злость никуда не исчезли, просто стало не до них.
Накрытый по всем правилам стол, разлитое вино, круглые, удивленные глаза Фердинанда, женские вопли, торжествующие лица, такие знакомые....
– Сложите оружие, – шепчет тень короля. – Ваша присяга никому не нужна, как и ваша честь.
– Уберите шпагу и уходите, – приказывает маршал Рокслей, выигравший сражение с верившим ему сюзереном.
Подчиниться? Уйти? Остаться с победителями, друзьями, покровителями?
Теньент не может ослушаться. Теньент ничего не решает, да и решать уже нечего. Фердинанду конец, столица в руках Рокслеев. Все решено без тебя, ты ни в чем не виноват, ты ничего не изменишь...
– Именем Талига! – Чарльз спустил курок, почти не целясь, промахнуться было столь же невозможно, как и не стрелять.
Он вышел из своих казарм вопреки всем приказам мира, иначе было нельзя. Разве что застрелиться самому, но это было бы трусостью.
– Гуэн ва? – окликнул веселый голос. – Елес Бласко?
– Ектой, – откликнулся Азулес, – cон тос офисьялес. Хенераль?
– Экта айки, – из-за угла показался здоровенный нос, к которому было приделано достойное его тело. – Дор каворэ! Эктэра ун ворко
[16].
Обладатель носа исчез. Капрал завернул коня вправо.
– Генерал у себя, – пояснил он, – это близко.
Хорхе Дьегаррона Марсель в лицо не знал. Генерал был не из тех, кто торчит в столицах, а Валме до недавнего времени принадлежал к столь нелюбимому вояками племени придворных шаркунов. Тем не менее маркиз указал на обитые рыжим атласом кресла.
– Прошу... Полагаю, вы голодны. – Выглядел кэналлиец неважно, говорили, он так до конца и не оправился от раны.
– Мы обедали, – заверил Марсель. Давенпорт молчал, надо полагать, сочинял рапорт о переводе в Южную армию.
– Значит, будете ужинать, – постановил генерал, – и я с вами, с утра ничего не ел. Виконт Валме, я третьего дня получил письмо от вашего батюшки, он о вашем приезде не упоминал.
– А он о нем и не знал, – признался Марсель, – я и сам-то не знал. Все случайно вышло. Рокэ уехал, я за ним, неподалеку от Шевр-Нуар налетел на Давенпорта, он ехал из Олларии. Мы обменялись новостями и свернули к вам.
– И правильно сделали. – Маркиз Дьегаррон откинулся на спинку кресла. Валме когда-то слышал, сколько ему лет, но как назло забыл. – Я слушаю.
– Чарльз, – встрял Марсель, – похоже, ваши новости важнее моих.
– Благодарю, сударь. – Давенпорт встал и вылез на середину комнаты. С этими военными не соскучишься. – Правильно ли я понял, что вы ждете приказа Первого маршала?
– Жду, – кивнул курчавой головой Дьегаррон, – этот приказ у вас, не так ли?
– У меня нет никакого приказа, – отчеканил теньент, отчаянно напоминая Герарда, – я покинул столицу вместе с полковником Анселом, когда Рокслеи захватили короля.
– Что вы сказали? – генерал вскочил и болезненно сморщился. Бедняга! С больной головой и узнать такую пакость. – Постойте!
Дьегаррон распахнул дверь.
– Лиопес, – голос маркиза звучал почти весело, – разыщите епископа, да поживее!
– А губернатора? – спросили из-за двери.
– Успеется. Придет Бонифаций, накрывайте на четверых. – Кэналлиец вернулся к рабочему столу, но не сел, а как-то странно, одними плечами, прислонился к стене. – Подождем святого отца, он у нас умный. Ты когда выехал?
– Пятнадцатого Ветров, – начал Чарльз, его лицо стало жестким, – то есть шестнадцатого. Пятнадцатого я убил маршала Рокслея и пробрался к полковнику Анселу. Когда начался мятеж, он заперся в казармах с резервным полком из Дорака и третью гарнизона. Я рассказал о захвате Фердинанда и предательстве Морена и Рокслеев. Отбивать город и штурмовать дворец с нашими силами было бессмысленно. Ансел принял решение уйти в Ноймаринен. Мы выступили ранним утром, нас не задерживали, по крайней мере, до Корты. Оттуда я повернул на юг.
– И встретил виконта, – внимательные черные глаза уставились на Марселя. – Что ж, сударь, теперь ваш черед, расскажите про свои похождения. О фельпской кампании я в общих чертах осведомлен.
– Тогда не буду повторяться. – За какими-то кошками Валме тоже вскочил, вот уж с кем поведешься. – Маршал Алва получил приказ оставить армию на Эмиля Савиньяка и переехать в Урготеллу. Мы переехали.
– Кто «мы»?
– Сам герцог, его порученец, ваш покорный слуга и кэналлийская охрана. Да, с нами были еще фельпцы.
16
– Кто идет? Это ты, Бласко? – Я. С офицерами. Где генерал?
– Здесь. Пожалуйста, подождите немного