двигался, медленно описывая круг и, между неожиданно жесткими для такого, казалось бы, легкого клинка, блоками совершая в воздухе рубящие движения, которые своей театральностью вызывали смешки среди смыслящих в искусстве боя зрителей. Первая атака и защита минули столь быстро, что, кроме самих участников дуэли, их почти никто не заметил. Ханс отскочил назад после блокирующего удара и снова сделал выпад, попытавшись достать казавшееся открытым левое плечо Аннатара. С этого момента бой начался по-настоящему. Клинки скрещивались вновь и вновь, с каждым молниеносным движением рассыпая блики - серебристые со шпаги Ханса и белоснежно-голубоватые со звездного меча Саурона. Дуэлянты то пригибались, то отскакивали в стороны, и их клинки с металлическим звоном сталкивались между собой один, два а то и три раза в секунду. С начала поединка прошла уже почти минута, а бойцы, казалось, даже не начинали уставать - только по виску рыцаря поползла еле заметная, поблескивающая капелька пота, выдающая, насколько напряжен он был в этот момент. Варвар же вообще словно был занял делом не более трудным, нежели светская беседа - в мгновения между атаками и контратаками он успевал посылать лучезарные улыбки и лукавые взгляды особенно остро переживающим ход боя дамам, салютовать болеющим за него дворянам и вообще вести себя в высшей мере неприлично. А завершающие удары, так же, как и в самом начале боя, следовали с такой скоростью, что зрители осознавали происходящее лишь несколько секунд спустя. Ханс возликовал - его противник слишком открылся, нанося очередной небрежный, размашистый удар, избыточный для отражения сдержанной атаки рыцаря. Все, что от него потребовалось в этот момент - резко развернуться правым боком, одновременно отпрыгивая в сторону, и выбросить вперед руку со шпагой, лишь немного не доставая до плоти варвара. Все в зале ахнули - и замерли, задерживая дыхание. Рыцарь собирался приставить клинок к горлу Аннатара. Он собирался спросить своим идеально поставленным голосом "Вы признаете свое поражение?" - а потом произнести короткую речь о великолепном, ошеломляющем мастерстве своего соперника, лишь немного уступающем боевым умениям бойцов ордена Южного Креста. Это наверняка произвело бы отличное впечатление на местных дворян, и укрепило бы уже возникающее влияние на королеву Эльзу, которая теперь точно поняла бы, насколько впечатляющий советник в духовных делах ей достался. Однако его планам проявить столь впечатляющее милосердие, увы, не суждено было сбыться. Ему не хватило лишь доли секунды, чтобы осознать, что Аннатар вовсе и не думал заканчивать бой. И лишь тогда он вспомнил слова варвара: «до первой крови». Он только-только попытался сдвинуть клинок в сторону, чтобы заблокировать возникшую угрозу - а его противник почти недоступным человеческому взгляду, слишком быстрым, чтобы быть реальным, движением перетек в сторону, уходя из-под нацеленного на него острия шпаги, и нанося сокрушительный удар ногой с разворота. Голова Ханса с негромким хрустом откинулась назад, и он полетел на пол, ослепленный жгучими слезами от ярко-белой вспышки боли в скуле. Кое-как проморгавшись, он сплюнул слюну, отдающую медью, и по солоноватому вкусу понял, что она окрашена кровью. Поражение? Неприемлемо! Зрение его начало понемногу проясняться, и Ханс увидел все такого же беспечного Аннатара, машущего рукой восторженно гудящему залу. Вот он повернулся к нему спиной, явно больше не принимая в расчет... Да, поединок был уже закончен - но гнев вновь захлестнул сознание рыцаря, заставляя его забывать о выставленных этим глупым дикарем правилах. У себя в ордене они сражались совсем не так - и уж точно никогда не поворачивались спиной к поверженному, но боеспособному противнику. В один миг ему стало все равно, что же будет дальше - победителей не судят, а ему представилась возможность, пусть, возможно, и ценой части своей репутации, избавить Эренделл, - а, значит, в этом случае и Орден, - от столь неудобной фигуры. Буквально подбросив себя на ноги, он перехватил шпагу, ринувшись в атаку. Один, последний удар, в который он вложил всю свою силу и свою скорость - люди в зале увидели лишь ослепительную вспышку чистейшей стали, что устремилась прямо в сердце пришельца из далеких земель. Уже ничто не могло остановить этот последний выпад, этот преобразующий энергию каждой мышцы, каждого сухожилия в один удар прием, которому Ханса обучил старый мастер - прием, которым, как говорилось в хрониках ордена, тот когда-то убил одного из кровожадных богов севера. В этот момент рыцарь не просто бил - он направлял в священный клинок силу своего духа, превращая благословенную сталь в нечто куда большее. Вспышка. Ханс скорее почувствовал, чем увидел, как Аннатар вдруг, в самый последний момент, обернулся, касаясь его гудящей от силы выпада шпаги самым кончиком клинка, отводя ее в сторону на сущие сантиметры - но достаточно, чтобы она даже не коснулась кожи. А затем все тело рыцаря пронзила обжигающая, удивительно холодная боль, когда звездный клинок пронзил его плечо, выходя из спины. Варвар будто бы приобнял своего противника в пародии на жест примирения - а затем брезгливо вырвал лезвие из его тела, позволяя упасть на колени. Ханс, глядя в пространство неверящим взглядом, машинально зажал рану рукой, чувствуя, как по его пальцам струится горячая кровь - но рану по-прежнему терзал холод, словно бы жуткий клинок заморозил ее изнутри. Варвар не мог отразить этот удар. И все же он это сделал, и теперь дуэль была окончена. Ханс апатично позволил тут же подбежавшим слугам увести его из зала и тут же, пока другие искали медика, перевязать рану. Для него бал был окончен.