— Тебе плохо? — заботливо поинтересовался Вадим, отодвигая с ее лица непослушную прядь.
— Напротив, слишком хорошо, — призналась она, пребывая в каком-то сладостном забытьи. Ей неожиданно захотелось, чтобы этот вечер не прекращался.
Положив руки на плечи Вадима, она закружилась в танце, чувствуя, что земля уходит из-под ног. Маша как будто парила в облаках. Ее тело больше не принадлежало ей. Оно уносилось куда-то ввысь, к хрустальным сверкающим люстрам, и еще выше, к звездам, которые танцевали вместе с ней.
— Как ты смотришь на то, чтобы проводить вместе со мной какое-то время? — вдруг спросил Вадим, разглядывая Машино лицо, покрытое легким румянцем.
Вынырнув из сладостного водоворота, Маша вскинула брови и посмотрела Вадиму в глаза.
— Какое именно время? — решила уточнить она.
Вадим немного растерялся, чем несказанно ее удивил. Она почему-то была уверена, что растерянность его властной натуре незнакома в принципе.
— Не знаю, — пожал плечами он, робко улыбаясь. — Например, мы могли бы вместе обедать или проводить отпуск.
— Только и всего? — разочарованно спросила Маша, которой вино придало смелости. — Обеды и отпуска? Не густо.
Вадим улыбнулся, взял Машину руку в свою и поцеловал ладонь.
— Ты права, зачем тратить время на обеды и отпуска? Как ты смотришь на то, чтобы переехать ко мне?
Маша поперхнулась от такого неожиданного предложения и замерла посреди зала, лишенная дара речи. Черт, неужели Вадим говорит серьезно? Она нахмурилась, разглядывая его лицо, но не заметила и тени усмешки. Кажется, он действительно говорил серьезно.
— Знаешь, я подумаю, — улыбнулась она, снова закружившись в танце. Сердце едва не выскочило из ее груди от счастья, но Маша намеренно напомнила себе о «романчике на работе» и погасила улыбку, предупредив: — Только учти, я храплю во сне, люблю допоздна просиживать перед телевизором и забываю закручивать тюбик с зубной пастой.
Вадим от души расхохотался.
— Отлично. Если это все твои недостатки, то я думаю, что смогу с ними как-нибудь смириться, — сказал он.
Маша снова улыбнулась и почесала нос.
— Да, но смогу ли я смириться с твоими недостатками?
— Конечно, — уверенно ответил он, весело улыбаясь, — потому что у меня их нет.
— Да? — притворно удивилась она. — Надо же. А такое бывает?
— Угу, — кивнул Вадим. — И я наглядный тому пример. Можешь полюбоваться.
— Отлично, — усмехнулась Маша. — Тогда после свадьбы я начну заниматься бизнесом — буду выставлять тебя в музеях. Пусть женщины полюбуются на последнего в мире идеального мужчину, думаю, от желающих не будет отбоя. Как считаешь?
— Думаю, ты заработаешь кучу денег, — согласился он, улыбаясь. — Только кто говорит о свадьбе?
Действительно, разве он говорил о свадьбе?
Маша покраснела до корней волос, но быстро взяла себя в руки и наигранно весело спросила:
— Действительно, кто говорит о свадьбе?
— Мне показалось, ты сказала что-то о свадьбе, — подсказал Вадим, немного забавляясь Машиным смущением.
— Вот именно, тебе показалось, — твердо сказала она. — Ничего подобного не было.
— Жаль, — искренне расстроился он, глядя в Машины глаза, которые она пыталась уткнуть то в пол, то в ворот его рубашки, то в противоположную стену.
— И мне тоже, — преувеличенно любезно улыбнулась Маша, — но что поделаешь?
— А может, мне все-таки не показалось?
Маша пожала плечами, лихорадочно пытаясь придумать что-нибудь остроумное в ответ, но, как назло, ничего остроумного в голову не приходило. К счастью в этот момент музыка смолкла и прошла необходимость отвечать на вопросы. Маша присела перед Вадимом в шутливом реверансе и пошла к столику.
Вадим вздохнул и поплелся следом. У Маши от собственной оплошности разболелась голова. Надо же, она чуть было не предложила Вадиму жениться на ней. Вернее, почти предложила. Превосходно, нечего сказать!
А Вадим молодец, не испугался. Крепкий орешек.
Маша едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Господи, это она-то переживала, что он попытается ее соблазнить! Да она сама готова его соблазнить, и не только соблазнить. Хорошо, если ему удастся вырваться после этого ужина без штампа в паспорте и обручального кольца на пальце.
Пока Маша переживала свой промах, Вадим налил ей еще вина и поднял свой бокал.
— Предлагаю тост, — улыбнулся он, глядя на Машу.
Она чувствовала, что ей уже хватит спиртного, но все же подняла бокал и, подперши голову рукой, приготовилась слушать.
— Предлагаю выпить за нас, — коротко сказал Вадим, интимно улыбаясь Маше, и пригубил вино.