Увидев это, она сжалась в комок, но натянула на лицо широкую улыбку.
— Добрый день, Маша, — поздоровался Вадим, глядя прямо в Машины зеленые глаза.
— Добрый день, Вадим Сергеевич, — каким-то чудом прохрипела она в ответ, хотя была уверена, что не сможет выдавить из себя ни звука.
— Почему так официально? — усмехнулся он, и Маша моментально покраснела.
— Извините? — еще шире улыбнулась она, делая вид, что не понимает, о чем он говорит.
— Мне гораздо больше нравилось, когда ты называла меня Вадимом, — сказал он интимным полушепотом, и Маша покраснела еще больше.
— Простите меня, вышло досадное недоразумение, — пискнула она, приказывая лицу немедленно принять нормальный оттенок.
— Недоразумение? — переспросил Вадим, нахмурив свои красивые черные брови.
— Ага, — кивнула Маша, не в силах отвести от него глаз. — Мне… Я…
Маша хотела рассказать про свой сон, но не смогла выдавить из себя ни звука.
— Что ж, Маша, — криво усмехнулся Вадим и остановил взгляд на Машином лбу, где все еще красовалась внушительная шишка. — Надеюсь, ваша шишка больше вас не беспокоит?
Маша быстро потрясла головой.
— Нет.
— Чудно, — кивнул Вадим, резко развернулся на каблуках и пошел к выходу. — До свидания, — сказал он, обращаясь сразу ко всем, и вышел на улицу, закрыв за собой дверь.
Маша шумно выдохнула воздух и только сейчас поняла, что все время, пока Вадим стоял у стойки, она не дышала.
— Ну что? — подлетела к ней Тамара. — Что он сказал?
— Ничего, — Покачала головой Маша, стараясь не расплакаться на глазах у всего магазина.
— Что значит ничего? Я же видела, он говорил с тобой.
— Говорил, — выдавила Маша и, отвернувшись, направилась в дамскую комнату.
Слезы душили ее, но она мужественно держалась, и они так и не пролились, застряв в горле противным комом. Только сейчас до Маши дошло, что Вадим пытался что-то сказать ей, а она, идиотка, этого не поняла.
— Господи, какая же ты кретинка, Захарова, — выдавила она, стиснув кулаки так сильно, что заболели пальцы.
Что, если Вадим собирался сказать, что любит ее?
Подумав об этом, Маша затрясла головой.
— Нет, лучше будет, если ты не станешь об этом думать, — шепнула она себе и шмыгнула носом. — Он не собирался говорить ничего подобного.
До конца рабочего дня оставался час, половину которого Маша просидела в туалете, пытаясь привести в порядок мысли и лицо, припухшее от непролитых слез. Жизнь казалась безрадостной и абсолютно серой. Маша приказала себе собраться и, сделав над собой усилие, улыбнулась. Улыбка вышла кривой и натянутой. Пришлось еще репетировать, пока она не наполнилась радостью и светом.
Из дамской комнаты Маша вышла с гордо поднятой головой и заняла место за прилавком.
— Ты сказала ему про свой сон? — спросила Тамара, наклоняясь к самому Машиному уху.
— Конечно, нет, — покачала головой она. — Ты хочешь, чтобы он принял меня за кретинку?
— Ты и вправду будешь последней кретинкой, если позволишь ему улизнуть, — выдавила Тамара шепотом, так чтобы не слышал Игорек. — Я видела, как он на тебя смотрел, и могу сказать, что у тебя есть вполне реальный шанс. Этот парень к тебе неравнодушен.
Маша скривилась.
— Знаешь, Тома, это очень опасное заблуждение, — заметила она. — Гораздо спокойнее думать, что между нами ничего нет и быть не может.
— Что ж, если тебе так спокойнее, пожалуйста, — усмехнулась Тамара. — Только знай, если ты сейчас упустишь свой шанс, потом всю жизнь будешь кусать локти, и не говори, что я тебя не предупреждала.
— А как же Вика? — спросила Маша.
— А что Вика? — удивилась Тамара. — Только не говори, что тебе есть дело до этой стервы.
— В принципе, нет, — пожала плечами Маша. — Но ведь она невеста Вадима.
— Знаешь, на твоем месте я думала бы об этом меньше всего, — фыркнула Тамара, сморщив очаровательный носик. — Лучше подумай, что скажешь Крикунову, когда он появится в магазине в следующий раз.
— Ты думаешь, у меня есть шанс? — робко спросила Маша, чувствуя, как в душе зарождается надежда.
— Еще какой, — заверила Тамара и, повернувшись, пошла к посетительнице, только что вошедшей в магазин.
Маша осталась стоять за прилавком, погруженная в раздумья. Разум, конечно, подсказывал, что Тамара ошибается — не может Вадим Крикунов бросить свою блистательную невесту ради нее, Маши, но сердцу отчаянно хотелось в это верить.