Джед усмехнулся:
– Мне все больше начинает нравиться это слово, – и перевернулся так, что она оказалась сверху. – Ну хорошо.
То, что произошло потом, было таким всепоглощающим, что она не могла следить, когда он меняет ритм, начиная двигаться то быстрее, то медленнее, то проникая как можно глубже, то задерживаясь в ней. Напряжение продолжало накапливаться, словно сгусток энергии, который искал выхода.
Он снова лег сверху, пальцы его погрузились в волосы Исабель. Лицо исказила гримаса, дыхание стало прерывистым:
– Исабель…
Как удивительно было слышать свое имя у него на устах. Оно прозвучало, как призыв, как зов куда-то, куда ей надо стремиться вместе с ним. Странный комок в ней от этого звука вспыхнул и взорвался, а она сама вознеслась куда-то вверх, к заоблачным высотам…
Наступил блаженный покой, который медовой сладостью растекся по всему телу.
Откуда-то издалека она услышала стон Джеда, спина его выгнулась, глаза закрылись, а потом он рухнул на нее, содрогаясь и бормоча только одно слово:
– Господи! Господи! Господи!
Тело Исабель тоже изредка вздрагивало, но не от напряжения, как с изумлением отметила она, а от переполнявшего ее чувства блаженства.
– На меня накатила такая… слабость. Так всегда бывает? Это нормальная реакция?
– Ничего из того, что тут произошло, нельзя назвать нормальным. – Джед все еще никак не мог перевести дыхания – Это какое-то… сумасшествие. – Помолчав, он продолжил:
– Значит, ты понятия не имеешь о близости между мужчиной и женщиной и как это должно происходить.
Он вышел из нее и сел на постели:
– Насколько мне известно, отец мой никогда не был платоническим любовником. Он был скорее, как племенной бык. Поэтому мне бы хотелось, чтобы ты объяснила, как так получилось, что ты осталась девственницей?
Исабель не смотрела в его сторону:
– Арнольд еще до нашей женитьбы был импотент. Это связано с какой-то болезнью…
– Ничего удивительного в том, что он держал тебя, как заключенную в тюрьме. У него все внутри переворачивалось при мысли, что кто-то может пастись там, куда ему не добраться. – Он жестом собственника обнял и мягко сжал ладонью ее грудь. – Но, боюсь, что и я бы испытывал то же самое. Его сводила с ума мысль о том, что ты так легко отзываешься на каждое прикосновение и не имеешь возможности…
– Но со мной такого никогда не происходило… Он считал, что я фригидна.
Глаза его широко распахнулись:
– Ты? Фригидна? Мне никогда еще не встречалась женщина, настолько чувствительная к любому прикосновению.
– Со мной что-то произошло. Но это из-за тебя.
– Что ж, значит, ты не просто приняла меня, – прищурившись, Джед посмотрел ей в лицо. – Учитывая некоторые обстоятельства, это выглядит несколько странно. Почему?
– Ты же хотел этого.
Из его горла вырвался странный звук:
– Нет. Это слишком мягко сказано.
– У тебя свои причины, у меня – свои. Ведь я не спрашиваю, почему ты захотел меня. Меня совершенно не заботит то, что ты, быть может, таким образом сумел хотя бы мысленно соединиться с «Невестой». – Последние слова не были правдой, но ей не хотелось, чтобы он знал, с каким трудом далась эта фраза.
– По-моему, я тебя уже предупредил, чтобы ты не принимала меня за копию отца, – резко ответил он. – И «Невеста» не имеет никакого отношения к тому, что произошло сегодня между нами.
– Смею не поверить тебе, – она посмотрела ему в глаза. – Так вот, у меня тоже были свои причины, которые привели меня сюда, к тебе. Но я не считаю нужным посвящать тебя в них.
– И вожделение не имеет к этому ни малейшего отношения?
– Почему же? Я же тебе сказала, что хотела тебя, – она робко улыбнулась. – Но это оказалось полной неожиданностью для меня самой.
Он вдруг выпрямился:
– И насколько неожиданным? Я был уверен, что ты позаботишься о мерах предосторожности…
– Не беспокойся из-за этого.
– Ты приняла таблетки?
– В наше время для женщин это перестало быть проблемой, – уклончиво ответила Исабель, не желая лгать без особой нужды.
– Для тех, у кого мужья были импотенты, это не входит в привычку, – испытующе глядя на нее, проговорил Джед.
– Арнольд никогда не мог смириться с тем, что это у него навсегда. Он делал вид, что это только временное состояние. – Поскольку эти слова были чистой правдой, голос ее прозвучал более убедительно.
Джед расслабился.
– Какое счастье. – Чувство глубокого удовлетворения расправило недавние складки возле рта. – Мне было так тесно в тебе. Словно я стал частью тебя. Никогда прежде… Ты покраснела?
Она прикоснулась рукой к щеке:
– Это ведь все пока так непривычно. И мне немного не по себе.
Джед окинул взглядом ее лицо:
– И куда же делось это непоколебимое спокойствие?
– Я так долго и старательно вырабатывала в себе эти качества. Но ты слишком взбудоражил меня. Нельзя ли убрать руку?
– Мне нравится держать ее на груди, – Джед снова мягко сжал пальцы и увидел, как она начала набухать и твердеть. – И тебе, как я вижу, тоже.
– Это заставляет… – Исабель облизнула губы. – Ты очень хорошо овладел приемами соблазнения женщин.
– Благодарю, – рассеянно проговорил Джед. – Мужчины всегда любят выслушивать похвалы в свой адрес в этом деле. Но, учитывая твою полную неосведомленность, вряд ли тебя можно счесть экспертом в этом вопросе, – он усмехнулся.
Исабель повернулась к нему лицом:
– Ты смеешься надо мной? До сих пор я никогда не видела тебя улыбающимся. По-моему, ты выбрал самое неподходящее время для шуток.
– Ты права, сейчас нам не до шуток, – Джед снова склонился над ней и раздвинул ноги. – Это занятие чрезвычайно серьезное и ответственное.
Глава пятая
– Шлюха!
Яростный окрик вырвал Исабель из сладостной дремоты, в которую она погрузилась.
Вздрогнув, она открыла глаза и увидела Бетти, застывшую в дверях. Лицо домоправительницы перекосилось от злобы:
– Сука! – Она шагнула от дверей к кровати. – Вон отсюда!
Исабель непроизвольно схватила Джеда за руку.
Он выпрямился на постели, ленивым движением набросив на бедра покрывало:
– Я смотрю, ты так и не научилась вежливости за все эти годы. Неужели ты не знаешь, что полагается стучаться, прежде чем войти в дом?
Не обращая на него внимания, Бетти холодными, как у змеи, глазами сверлила Исабель:
– Думала, что я не узнаю, куда ты пытаешься улизнуть! Арнольд предупредил меня, что при первой же возможности ты изменишь ему, и попросил, чтобы я не спускала с тебя глаз. – Она Наконец-то окинула Джеда недобрым взглядом. –Ты всегда ненавидел отца. И решил, что самый лучший способ отомстить ему, – это сделать из нее шлюху…
– Полегче, Бетти. – Стальные нотки прозвучали в голосе Джеда. – Следи за тем, что говоришь. И советую тебе поскорее убраться отсюда.
– Арнольд оставил меня здесь, на острове. Это ты заявился без приглашения. – Бетти снова повернулась к Исабель. – Одевайся, я отведу тебя в замок, где тебе и надлежит быть.
«Ты решил, что это самый лучший способ отомстить ему»…
Слова домоправительницы продолжали крутиться в мозгу Исабель, вызывая страшную боль.
– Ты что, не слышишь? Чего ждешь?
«У меня нет оснований обижаться или оскорбляться», – попыталась успокоить себя Исабель." Ведь она догадывалась, насколько запутанными и сложными были чувства Джеда к ней. Не исключено, что изрядную долю в них занимало и желание отомстить отцу.
Не выдержав, Бетти размахнулась и ударила Исабель по щеке.
Голова Исабель от удара мотнулась, в глазах, потемнело. И она будто сквозь туман услышала яростный возглас Джеда. Одним прыжком перескочив через Исабель, он, не успев приземлиться, схватил Бетти за шиворот:
– Убирайся отсюда! – процедил он. – Иначе я сейчас скину тебя в море, и тебе придется вплавь добираться до замка.
– Без нее я и шага не сделаю. Это моя обязанность следить, чтобы она… – Джед с такой силой сжал ей шею и толкнул к двери, что Бетти издала звук, похожий на визгливое рычание. Но все равно не утихомирилась.