— Тебе тоже не помешает выпить пунша, Фэррел. Он поможет тебе заснуть. Ничто так не освежает человека, как хороший сон, и утром ты предстанешь перед нашей гостьей в самом лучшем виде.
Фэррел покраснел. Девушка и в самом деле произвела на него впечатление. Огромные карие глаза и рыжеватые локоны, обрамлявшие нежный овал, так и стояли у него перед глазами.
— Ее зовут Джулиана Бекер, — пробормотал он. — Ей всего семнадцать.
Ирена притопнула от нетерпения, раздраженная промедлением.
— Если ты не соскучишься в одиночестве, Фэррел, то я прикажу слугам принести к тебе в комнату поднос с едой. Боюсь, сама я слишком расстроена, чтобы есть, и лучше отправлюсь спать. — Последние слова Ирена проговорила на ходу, торопливо удаляясь в сторону кухни.
— Лорд Сакстон вернулся? — крикнул ей вслед Фэррел.
— Не думаю, — ответила Ирена не останавливаясь. — По крайней мере я его не видела.
— Если он вернется, попроси у него от моего имени карету, чтобы утром отвезти мисс Бекер домой. Она живет в Йорке.
— Я уверена, муж не станет возражать. Просто скажи об этом Пейну, а он обо всем позаботится.
К сожалению, па кухне Эджи не было, и Ирена поспешила обратно, вынужденная вновь пройти через холл. На этот раз она не стала останавливаться и ограничилась коротким кивком. Ей было все равно, что подумает Фэррел о ее странном поведении.
Она нашла Эджи в западном крыле, где та помогала устроиться на ночь их молоденькой гостье.
— Мисс Бекер уже заснула, — объявила Эджи, закрывая за собой дверь в комнату для гостей. — Ей повезло, что…
— Эджи, мне нужна твоя помощь, — прервала ее Ирена. — Мистер Ситон ранен, и Банди говорит, что ты можешь нам помочь.
— Что с ним? — с тревогой спросила Эджи, торопясь за своей хозяйкой.
— У него ужасная на вид рана в боку. Пуля прошла навылет, и он потерял много крови.
Эджи не стала терять времени па расспросы. Подобрав юбки, она побежала прямо к двери в спальню лорда Сакстона. Следовавшая за ней Ирена остановилась как вкопанная, но экономка не раздумывая свернула в эту комнату. К еще большему удивлению Ирены, оказалось, что Банди положил Кристофера на хозяйскую кровать. Черная одежда валялась на полу бесформенной грудой, а наготу Кристофера прикрывала только простыня.
Подойдя к кровати, Эджи сорвала самодельную повязку и осмотрела рану. Ирена наблюдала за осмотром на некотором расстоянии и морщилась каждый раз, когда пальцы старой женщины касались окровавленного бока. Кристофер застонал, в забытьи мотая головой, и Ирена прижала руку ко рту, заглушая рыдание. Она не понимала, как сильно любит этого человека, пока не увидела его таким беспомощным.
— Пуля вышла с другой стороны, — наконец сказала Эджи, — но рана чистая. — Она смыла кровь с рук и махнула в сторону камина. — Нужно нагреть воды.
— Может быть, мы перенесем мистера Ситона в другую комнату? — неуверенно предложила Ирена. После того как она прошептала его имя, занимаясь с мужем любовью, она боялась даже представить себе реакцию лорда Сакстона, когда он обнаружит в своей спальне Кристофера Ситона.
Банди посмотрел на экономку, а затем, прокашлявшись, медленно сказал:
— Лорда Сакстона не будет несколько дней, мэм, так что, думаю, можно оставить мистера Ситона здесь. Так безопаснее. Слуги подумают, что хозяин занемог, и успокоятся.
— Но если лорд Сакстон уехал, то почему ты здесь? — недоуменно спросила Ирена. — И где его карета?
— В конюшне, мэм. Я вернулся несколько часов назад. Хозяин пока гостит у друзей, и экипаж ему не нужен.
— Мой брат не любит мистера Ситона, — предупредила Ирена, — и если обнаружит его здесь раненным, то может сообщить об этом шерифу. В подобных обстоятельствах, Эджи, будет разумным предложить ему побольше пунша.
Эджи кивнула.
— Я займусь этим прямо сейчас, мэм. Пожалуйста, приглядите за мистером Ситоном, пока меня не будет. Я должна взять из кухни лекарственные травы и настои.
Банди вышел вместе с экономкой, чтобы принести чайник, оставив Ирену наедине с раненым. Не теряя времени она порвала старую простыню на бинты, затем осторожно обмыла кровь вокруг раны.
Сейчас она уже начала кое-что понимать и, хотя не могла сказать точно, когда зародилась ее любовь, больше не сомневалась, что любит Кристофера Ситона. Но одновременно она питала глубокую привязанность к мужу.
Странно думать одновременно о двух мужчинах, каждого из которых ты любишь по-своему. Кристофер — очаровательный, блестящий, красивый, способный вскружить голову любой женщине. Лорд Сакстон — покрытый шрамами калека, за уродливой внешностью которого скрывается умный и тонко чувствующий человек.
Была ли ее любовь к мужу основана на жалости? Ирена решительно отвергла это предположение. Она жалела Бена, но едва ли любила его. Стюарт Сакстон заставил ее почувствовать себя женщиной. И все же, как ни странно, именно в моменты наибольшей близости с мужем перед ее глазами вставал образ Кристофера. Временами она даже специально касалась шрамов, чтобы напомнить себе, что рядом с ней другой человек. Возможно, ее страсть к янки была так сильна, что его образ и занятия любовью казались ей неразделимыми.
Вернулись Эджи и Банди, и Ирена уступила им место у кровати. Экономка наложила на рану какую-то белую мазь, а потом туго забинтовала.
Ирена обессиленно опустилась в кресло. Она не вняла мольбам слуг, уговаривавших ее пойти к себе в спальню и отдохнуть, твердо объявив, что останется здесь на ночь.
Понимая, что ее не переспорить, Эджи нашла компромиссный вариант.
— Мэм, я пока присмотрю за мистером Ситоном, а вы переоденьтесь и возвращайтесь. — Она указала пальцем на Иренин испачканный костюм для верховой езды. — Вам будет намного уютней в чистом платье и халате.
— Вы уверены?.. — начала Ирена, но замолчала, не в состоянии выразить словами свои страхи.
— С ним все будет хорошо, мэм, — уверила ее экономка. — Он большой, сильный мужчина. Немного отдыха, и будет как новенький.
Сдавшись, Ирена ушла, пообещав, что придет через несколько минут.
Вернувшись, она села в кресло у кровати, где собиралась провести остаток ночи.
Заря уже окрасила розовым небо на востоке, когда Ирену разбудил какой-то шорох. Открыв глаза, она увидела, что Кристофер пришел в себя и смотрит на нее чуть затуманенными глазами.
— Пить, — прохрипел он.
Ирена взяла кружку с водой и, поддерживая его за плечи, поднесла кружку к его губам. Напившись, Кристофер поднял руку и легонько провел пальцами по ее щеке.
— Я люблю тебя, — выдохнул он, затем обессиленно опустился на подушки и закрыл глаза. Смахнув слезы, Ирена в который раз поблагодарила Бога за то, что ее муж уехал.
Кристофер просыпался и снова проваливался в забытье все следующие сутки и окончательно пришел в себя только утром второго дня. Эджи принесла ему крепкого бульона и, подложив под спину подушки, помогла сесть. Объявив, что будет есть без посторонней помощи, Кристофер потягивал бульон из кружки и не отрывал глаз от Ирены. Он не делал попыток казаться равнодушным, что, учитывая присутствие Эджи, очень беспокоило Ирену.
Кристофер снова проспал большую часть дня, просыпаясь только для того, чтобы попить чаю или бульона, который ему приносили Эджи или Ирена. На третий день у него началась лихорадка, и Ирена снова впала в отчаяние, но экономка успокоила ее, сказав, что такое бывает после пулевых ранений. Эджи просила ее обтирать Кристофера холодной водой, чтобы уменьшить жар, почему-то совершенно забыв, что при этом хозяйка увидит обнаженным постороннего мужчину. Надо сказать, это занятие сильно выводило Ирену из состояния душевного равновесия.
Ее взгляд не уставал ласкать широкие плечи, покрытую короткими волосками грудь и плоский живот Кристофера. Держать себя в руках, когда он бодрствовал, было не легче. Он горел в лихорадке, глаза, казалось, не видели окружающего, но его тело мгновенно реагировало на ее близость, и Ирена не могла этого не заметить, скосив глаза на прикрывавшую тело простыню.