- Как прошла сессия? - Спросил он. Он отчаянно хотел рассказать, что он и Джульетта планировали, но Сорен попросил подождать его пару месяцев, чтобы она смогла сориентироваться. Они прошли через многое, особенно она.
- Нормально. Кажется, сломала ему палец. Упс.
Упс? Не только садистка, но и бессердечная. Кровь у Кингсли бурлила, когда он стоял рядом с ней, и он задавался вопросом, нужна ли ему сегодня порка больше, чем его достоинство. Нет, сказал он себе, не сегодня. Сегодня он пойдет домой, как только сможет, снимет свою одежду — неприлично облегающие черные брюки, черную рубашку с расстегнутым воротником и черное пальто с фалдами — и ляжет в постель к Джульетте.
- Все плохо? - Спросил он.
- Неа. Он дает чаевых на тысячу больше, если я что-то ломаю.
- Ты не кажешься довольной.
Она взглянула на него краем глаза.
- Могу я рассказать тебе секрет, чтобы ты меня не уволил?
- Ты больше не работаешь на меня, помнишь?
К сожалению, это была правда. Нора теперь сама выбирала клиентов. Она сохранила все свои деньги. Она платила арендную плату за свою темницу, но больше не отвечала ему. Эта договоренность нанесла ущерб его кошельку, но улучшила их отношения.
- Ладно, - ответила она. - Могу я рассказать тебе секрет, чтобы ты не выгнал меня из моей темницы?
- Конечно.
- Я сломала ему палец, потому что мне стало скучно, я пыталась сделать что-то, чтобы вернуть свой мозг к игре.
- Я так понимаю, не сработало.
- Для него сработало. - Она закатила глаза. - Он кончил так сильно, что завтра придется мыть потолок. И все же, все время я думала о том, как хочу быть в любом другом месте, а не в той комнате.
- Но у тебя нет таких мыслей, когда я в твоем подземелье?
Она обняла его за талию, похлопала по заду и поцеловала в щеку. Его узкие брюки стали еще плотнее облегать его. Эта женщина была такой извращённой, что даже сломанный палец был ей скучен.
- Никогда, - ответила она с дьявольским блеском в глазах. - Когда я с тобой, в подземелье или нет, все, о чем я могу думать, это о том, как весело мне, пока я порю тебя.
- Merci.
Он легко поцеловал ее в губы, и они снова перевели взгляд на зал. Пришло еще несколько человек. Игра набирала обороты. Кто-то начищал ботинки. Кого-то привязали к позорному столбу и трахали.
- Я пытала миллиардера, и мне было скучно, - сказала она.
- А я наблюдаю как бывшую юную звезду пытает драг-квин по имени Скарлет О’Шмара, и мне тоже скучно. Что с нами не так?
- Это все помещение, - ответила она, снова трезвая, мрачная. Он знал, что сейчас она говорит не о своем подземелье. Она обняла себя, словно внезапно стало холодно. - Что-то случилось с нами в той комнате, и сейчас мы все другие. Ты чувствуешь это, да?
- Чувствую.
- Оглядываясь назад, мне кажется, будто я всю взрослую жизнь провела, играя с людьми.
- Так и было. Это твоя работа.
- Верно. - Вздохнула она. - В течение многих лет мы втроем играли друг с другом в одну большую игру. Я и он против тебя. Ты и он против меня. Я и ты против него. Я не знаю. Словно… после всего, что произошло, игра окончена.
- Потому что мы оба выиграли? - Спросил Кингсли.
Она встретилась с ним взглядом.
- Потому что, возможно, это не было игрой с самого начала. - Она закрыла глаза. - Столько людей пострадало. Мы причинили боль стольким людям. Настоящая боль намного страшнее того, за что мне платят.
- Да, - сказал он. - Больнее.
- Иногда здесь трудно находиться, — сказала она. - Я все пытаюсь вернуться к тому, как все было, но не знаю… Я начинаю думать, что мне не следует возвращаться. Я должна идти вперед.
Сказала ли она об этом Сорену? Не поэтому ли он не хотел, чтобы Кингсли сказал ей, что они переезжают, потому что она чувствовала себя так же беспокойно? Если Кингсли и Джульетта уйдут, если они разорвут связь, которая связывала их всех вместе, что помешает Норе тоже уехать? Ее черные глаза светились внутренним огнем. Неудивительно, что Сорен боялся снова обжечься.
Заинтригованный, но не желавший раскрывать свои карты, Кингс просто спросил:
- Как ты думаешь, куда тебе следует двигаться?
- Я хочу путешествовать. Уехать отсюда и некоторое время не оглядываться назад. На самом деле, я думала… — Она взглянула на него краем глаза. - Ты рассказал мне давным-давно об этом месте, где ты был во Франции после того, как тебя в первый раз подстрелили. Где-нибудь в винном баре или что-то в этом роде. Твои родители водили тебя туда, когда ты был ребенком?
Кингсли нахмурился.
- Я рассказывал тебе? Не помню.
Она улыбнулась.
- Ты был в тот момент пьян. Я думаю, что я тоже. Ты сказал, что поехал куда-то восстанавливаться? Возможно, это то, что мне нужно. Немного времени в стране виноделия.
Ей нужен покорный мужчина. Настоящий. Не ее старый друг Уэсли, или какое у него дурацкое имя, а настоящий сабмиссив, который будет поклоняться ей за ее силу, а не пытаться отнять ее у нее. Кто-то, кто будет служить ей, охранять ее, кто-то, кого она сможет тренировать, баловать и быть избалованной. Не то чтобы он сказал ей это и рисковал быть забитым до смерти Сореном. Порка была одним из немногих его жестких пределов.
Он махнул рукой, отвергая эту идею.
- Тебе будет скучно, — сказал он. - Просто маленькая деревня под названием Мозе и немного пляжа. Думаю, у моего отца там были друзья. Прошло так много времени с тех пор, как я был там.
- У тебя там была девушка?
- Нет, там у меня была жена. Только она была чьей-то еще женой.
Нора засмеялась своим низким хрипловатым смехом, и ему пришлось напомнить себе – еще раз – что он вернется домой как можно скорее. В любую минуту.
- Мозе, - произнесла она, запоминая название. - Я посмотрю. Возможно, это именно то, что доктор прописал.
- Знаешь, Джульетта отлично провела время в Новом Орлеане. Ты могла бы там провести пару недель. Мы не хотели возвращаться.
- Я слышала. Сорен спросил видела ли я вас после вашего возвращения. Ты не прячешься от него, нет?
Кингсли шумно выдохнул.
- Может быть. Возможно, я опять попал в немилость.
- Что ты сделал? - Ее тон был подразнивающим.
- Я сказал ему то, что он не хотел слышать.