Сбросив с ног сапожки, залезла в одежде на кровать, укрывшись покрывалом. Долгое время просто лежала, закрыв глаза и отгоняя любые мысли. Сон никак не приходил, а так хотелось провалиться в небытие хотя бы на мновение, остановив бессмысленное самокопание.
Тишина
Дмитрий:
Всю дорогу ее образ безмолвно сопровождал меня. Услышь я такую байду от одного из приятелей- записал бы в каблуки, не раздумывая. А сейчас, стоило только вспомнить, как ее золотистая макушка мелькала среди горшков с цветами в окне, выглядывая, уехал ли я — губы сами собой растягивались в улыбке. Глупенькая. Как ребенок, ей Богу. И такое тепло разлилось внутри, что хотелось петь. Вот дам ей ночь " на успокоиться", а завтра номер пробью- наберу. Хотя, нет, приеду. Еле остановил себя от того, чтобы развернуться и поехать обратно. Завтра, Забельский! Завтра! А ещё себя хорошим рыбаком считал- надо дать рыбке чуток побарахтаться на крючке. Все равно ей никуда от меня не деться. Это умозаключение граничило с признанием. Признанием ее власти надо мной, всего того, во что после жены я боялся ввязываться. Но стоило вспомнить ее робкую улыбку- и опаленные крылья надежды начинали слабо трепыхаться в попытке взлететь.
Снегурочка моя. Мой личный подарок под Новый год.
Снегопад усилился, мокрыми хлопьями опускаясь на стекла, дворники, не успевающие очищать лобовое, просто развозили жидкую снежную кашу из одной стороны в другую. Но я словно стал другим человеком- это не только не раздражало, но и пресловутое предновогоднее настроение появилось.
Окрылённый, прибавил громкости радио, подпевая песне, отбивая ритм пальцами о руль. Краем глаза увидел что-то блестящее на сиденье рядом- маленькая шпилька, украшенная камнями- стекляшками. Я видел пару таких в ее волосах, когда сажал в машину у будки охраны. Жалкой крохотной блесткой выделялась вещица моей горе-Золушки на черной коже сиденья. Наклонился, чтобы взять ее, бережно хранить как осознание реальности этого вечера. Я куплю ей сотню таких, с настоящими камнями, которых она заслуживает. Выпрямившись, я едва не задел невесть откуда взявшуюся на пустынной дороге мужскую фигуру. Пошатываясь, мужчина полоумными глазами, точно напуганная сова, моргал в ярком свете фар, замерев на середине дороги. Я резко крутанул руль вправо, машину повело. Словно в замедленном немом кино все кувырком пронеслось перед глазами. Извилистая заснеженная дорога, безумный хоровод кружащихся в воздухе снежинок, в безмолвном танце оседающих на землю, пронзающая боль во все теле — это было последним, что я увидел и почувствовал, прежде чем провалиться в черную пустоту…. Пришел в себя уже на земле- я лежал лицом вниз на ослепительно белом снегу, усыпанном миллиардами маленьких осколков стекла. Во рту смешались соленый привкус крови и ледяной холод снежинок. Я попытался привстать- и адская боль пронзила все тело. Казалось, что все кости сломаны, внутри все горело огнем. Краем глаза увидел свет фар — машина где-то внизу, на обочине. Глаза сами собой стали закрываться- словно я не спал полгода. Ускользающее сознание кричало " Только не засыпай! Не смей!". Но меня вновь поглотила кромешная тьма
****
Элеонора:
Ждала ли Эля звонка? Конечно, нет! Когда выяснилось, что телефон не сел, а сдох намертво, бегом бросилась к копилке, спрятанной под одной из прогнивших половиц. Достала красную обелезлую свинью, косящую одним полустертым глазом, разбила- и раздрыдалась на полу среди осколков. Внутри было пусто. Дрожащими руками, схватила один из самых крупных осколков, не боясь порезаться- полузасохшие следы клея, которые она не разглядела в тусклом свете старой лампочки, висевшей на длинном проводе посреди комнаты. Что ж, горько усмехнулась, в изобретательности отцу не откажешь- захочет найти на бутылку- найдет. Любыми способами. Жаль, что с работой не так.