С тех денег, что получила за предыдущие заказы, уже спешно раздала долги отца. А за предстоящий- и не получит. Да и за спасение одного "спасибо" явно недостаточно. И тут мелькнула мысль- за спасение она может отплатить! Хоть один долг (о, как она их ненавидела, эти долги!) будет погашен.
— Я отработаю! — робко улыбнувшись, привстала на кровати. Поправляя тонкое пальтишко, задравшееся едва ли не до бёдер- если у вас есть…
Но слово " дети " она не успела произнести- мужчина словно голодный зверь в одно мгновение оказался рядом. Почти рванув ее на себя, заставил привстать на колени, оказавшись с ним лицом к лицу. Впившись жадным поцелуем в ее губы, он стал лихорадочно избавлять ее от одежды, которой оказалось мизерно мало. Всего-то тонкое полуплатье-полупальто, взятое за пару шоколадок в костюмерной училища, тонкого свитера и колготок с начесом.
Его жадные, умелые руки лаская, поглаживая, в то же время умело расправлялись с одеждой. Растворившись в таких нежных, но сильных мужских объятьях, в первом своем поцелуе, Эля и сама не заметила, как осталась в одном лифчике и трусиках. Одним движением, как заправский стриптизер, мужчина спустил брюки, перешагнув их. Трусов на нем не было- член его поражал размерами, тонкие синие вены бугрились по напряженному стволу. Эля, вздрогнув, вернулась в реальность- Боже, что она творит! Что происходит?!
Попытавшись прикрыться одной рукой, другой она попыталась дотянуться до одежды. Но мужчина, перехватив ее руку, резко дернул ее на себя, упав вместе на кровать. Перекатившись, он оказался сверху. Его бедра ритмично вжимались в низ ее живота, словно показывая, что в скором времени он сделает с нею.
Девушка попыталась вырваться, закричать- но ее рот вновь был запечатан страстным поцелуем. Опустив тонкую ткань чашек лифчика вниз, мужчина открыл своим жадным рукам ее грудь. Лаская, сминая своими большими ладонями, он заставил ее стонать от наслаждения. Удовлетворенно выдохнув, оторвался от ее губ, вплотную занявшись нежными округлостями. Его горячий язык описывал круги вокруг сосков, то втягивая их, слегка прикусывая зубами, то сразу же лаская, зализывая свою страсть.
Эля словно рыба, выброшенная на берег- дышала и не могла вдохнуть. Все чувства обострились, тело стало лёгким, воздушным- словно она летела далеко в космосе. А вместо крови по венам- жидкий огонь. Когда мужчина оторвался от ее груди, она, возмущенно выдохнув, притянула его голову обратно. Его глаза заискрились весельем- такая безоговорочная капитуляция пришлась ему по нраву.
Болшая рука накрыла ее живот, спускаясь все ниже. Потянув за резинку, он спустил трусики вниз, по стройным девичьим ногам. Двумя пальцами войдя в неё, он застонал ' какая же ты тугая, узкая'. Эля уже не услышала этого- кровь стучала в ушах, в горле пересохло. Казалось, все ее существо сейчас сосредоточено в крохотной точке между ног, которую он так уверенно ласкает большим пальцем. Выгнувшись ему навстречу, ещё шире развела ноги, получив одобрительное " хорошая девочка".
Крепкое мужское тело прижало ее к кровати, горячий пульсирующий член потирался о влажные складки. В нетерпении, она сама стала выгибаться навстречу ему- чего он медлит?! "Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!" Девушка и сама не понимала, говорила она это вслух или же лихорадочные мысли так громко проносились в голове. И о чем она просит- прекратить это сумасшествие или не останавливаться.
****
Дмитрий:
Обезумев от желания, я вжимал это стройное, будто созданное из моих самых влажных, мать его, фантазий, женское тело в кровать. Член едва не взрывался, скользя о ее мокрую киску. Презервативы! Вот когда они нужны- никогда нет с собой. А пойти за ними — так девица может и передумать. Хотя, я ведь могу заплатить. Да, точно! Нужно сгонять за деньгами и презиками.
Но ее требовательное, с придыханием и полустоном " пожалуйста!" вышибло меня из реальности- толкнувшись членом внутрь, вошёл едва ли наполовину. Черт. Как сладко! Как узко у нее внутри. Как у…Но проклятое слово всё ускользало от воспаленного похотью сознания.
Резко качнув бедрами, вошел полностью- девчонка взвизгнув, широко открыла глаза. Недоверие боль, что заплескались в их глубинах, лучше всякой крови на постели сказали мне правду- ну, Забельский, ты- херов старый изврат, что залез на девственницу.
Словно в глупых романах, я начал шептать ей ласковые слова, утешать, целуя и прижимая к себе. Все ещё находясь глубоко внутри, чувствовал, как сжимают меня бархатные стеночки ее влагалища, ритмично пульсируя. Как она лежит подо мной- нежная, красивая, вся в моей власти. Дикий, какой-то доисторический восторг охватил меня при мысли, что она- только моя. Что никто до меня не был в ней, не трогал ее тело, не кончал в неё.