Но нерешенные проблемы настойчиво возвращали к реальности. Через полчаса они отправились по своим делам.
Едва Шарль переступил порог кабинки, как следом явился Луи.
— Я не устанавливал для тебя графика свободных посещений! — накинулся на беднягу шеф. — Наша компания не должна рисковать своей репутацией из-за таких безответственных людей! Мне надоело покрывать тебя перед начальством! Не думай, будто я неблагодарный и не помню, как ты уступил мне повышение. Давай так: остаешься на работе до первого нарушения трудовой дисциплины.
— Можешь больше не волноваться, потому что я пришел сюда с одной целью — подать заявление об уходе. Меня не придется увольнять, и таким образом твоя совесть будет чиста.
— Ты уверен? — уточнил Луи, не в силах скрыть радость.
— Нисколько, мое решение окончательное.
— Тогда я сегодня же передам документы начальнику! Думаю, дело не займет много времени. Еще лично от себя хочу дать тебе хорошие рекомендации.
— Не стоит трудиться. Моя дальнейшая деятельность не будет касаться этой сферы. Подписанные бумаги отдай мадемуазель Ренье, она со мной свяжется.
— Как скажешь. Желаю удачи на новом поприще.
Луи протянул руку, но Шарль не подал своей. Он демонстративно сел за стол, достал бумагу, ручку и начал писать. Шеф растерянно смотрел на подчиненного. Наконец уже бывший сотрудник протянул ему заполненный лист. Выходя, Шарль сказал на прощание:
— Надеюсь, твой карьерный рост продолжится с прежней скоростью. Хотя, перед тем как идти на повышение, советую тебе поучиться работе с персоналом.
Жюли сидела в своей кабинке, до нее доносились лишь обрывки разговора. Первым вышел Шарль и, не задерживаясь, направился к лифту. Она хотела, чтобы он заглянул к ней, но это могло обернуться проблемами. Луи не стоит давать повод вымещать свою агрессию в отношении уволившегося сотрудника на близких ему людях. Теперь назад пути нет. В этот трудный период она должна поддержать начинающего поэта.
Весь день Жюли никак не могла сосредоточиться. Едва дождалась окончания работы. А вечером предстояло завершить много дел. Жюли сразу поехала к себе домой, собрала сумку с необходимыми вещами, потом заглянула в магазин и после всего отправилась к Шарлю. Он, естественно, работал, но искренне обрадовался ее появлению. Вечером, пока Жюли занималась уборкой и готовкой, он сидел, запершись в кабинете. Несмотря на ее протесты, отказался идти спать, ссылаясь на незаконченное стихотворение.
Всю неделю они жили, словно на разных планетах. Завтракали вместе, потом Жюли уходила на работу, а Шарль ложился спать после ночных посиделок. Она подозревала, что, едва закрывалась за ней входная дверь, неугомонный сочинитель вставал и снова усаживался в кабинете. Но хотя бы благодаря ее заботе он регулярно ел, делал небольшие перерывы на отдых. Когда вечером в четверг они вместе ужинали, Шарль внезапно сказал:
— Твоя забота для меня очень важна. — Он накрыл руку Жюли, лежавшую на столе, своей ладонью. — Спасибо, любимая.
— Я лишь беспокоюсь о тебе, слежу за тем, чтобы ты не доводил себя до крайней степени истощения неимоверными усилиями. Любая женщина поступила бы так же.
— Нет, далеко не любая. Мои прежние отношения терпели крах именно из-за этой почти маниакальной страсти к стихам. Ты знаешь, иногда я просто не в силах уследить за временем. Но мое поведение вовсе не свидетельствовало о неискренности или об отсутствии чувств. Если я пропускал свидание или опаздывал, меня, как правило, поспешно отвергали, упрекали в эгоизме. Ты единственная приняла меня со всеми моими слабостями, поняла и не осудила.
— Просто я дорожу нашей любовью, — ответила Жюли, глядя ему в глаза. — Сейчас ты пишешь, заканчиваешь книгу, зато потом возьмешь небольшой отпуск и мы будем вместе сутки напролет, так что успеем друг другу надоесть.
После этого разговора пятница началась как обычно, а окончание дня получилось неожиданным. Едва Жюли переступила порог квартиры, ставшей за последние дни ее вторым домом, Шарль вышел навстречу, сияя от счастья.
— Милая, я закончил! Час назад дописал последние стихи. Моя книга готова!
— Какая замечательная новость! Я так рада за тебя!
Они крепко обнялись, разделяя на двоих счастливый миг. Жюли подкрепила свои поздравления нежным поцелуем. Шарль погладил ее по волосам.
— Успешное завершение книги полностью твоя заслуга. Помимо всего прочего, я чувствую необычайное умиротворение в душе. Закончился важный этап моей творческой жизни, результатом которого стала книга. Я написал обо всем, что мучило, волновало меня в течение нескольких лет.
— Похоже, наш отдых из категории несбыточных желаний перетекает в разряд ближайших планов. Я возьму отпуск на работе, и мы уедем вдвоем подальше от суеты!
— Кстати, ты помнишь о приглашении Натали и ее мужа?
— Точно! Мы договаривались на эти выходные. — Жюли покачала головой. — Столько других дел навалилось, что я забыла. На этой неделе нам даже не удалось вместе с ней пообедать, обсудить все еще раз.
— Если бы они передумали приглашать нас, то Натали сообщила бы.
— Это верно. Который сейчас час? Кажется, последний поезд до Версаля отправляется в девять. Но мы вполне успеем на семичасовой.
— Тогда давай собираться. Нужно выйти через тридцать минут.
Наконец после всех перипетий влюбленные стояли на пороге дома своих друзей. Увидев их, Натали несказанно обрадовалась.
— Проходите, прошу вас! — пригласила она гостей, распахивая перед ними дверь. — Гюстав, дорогой, они приехали! Мы уже не надеялись вас увидеть.
— Да, у нас возникли некоторые трудности, — пояснила Жюли. — Но как раз сегодня вечером все благополучно разрешилось.
— Приятно слышать. Вы ужинали? У меня сегодня отличная индейка по-рыцарски.
— Звучит заманчиво, — заметил Шарль. — Помню, моя мама часто готовила это блюдо. Мы с отцом постоянно его требовали.
— Тогда проходите в гостиную. — Натали показала на ближнюю к ним дверь. — Вещи оставьте пока здесь, я потом покажу ваши комнаты. Сейчас будем ужинать.
— Моя помощь нужна? — спросила Жюли. — Я могу накрыть на стол.
— Нет-нет, вы гости! Отдыхайте. Гюстав прекрасно справится с моими поручениями. Кстати, вот и он! Почему ты так долго не спускался?
— Я хотел досмотреть футбольный матч, — принялся оправдываться перед женой хозяин дома, затем переключился на гостей. — Извините, добро пожаловать!
— Ладно, идем, — сказала Натали. — Будешь помогать мне на кухне.
Шарль и Жюли проводили взглядом супругов и отправились в гостиную. Дом был оформлен подчеркнуто просто, без излишеств или кричащих деталей. Спокойные расцветки обоев, штор, мебели создавали атмосферу приятной расслабленности, так что уставшие городские жители почувствовали себя здесь в гармонии с природой. Окно в комнате выходило на небольшой сад, разбитый перед домом, состоящий из нескольких посаженных в ряд деревьев, кустов, клумб с цветами. Вскоре в гостиную заглянул Гюстав, приглашая их к столу.
Столовая, находившаяся по соседству, по размерам была сопоставима с ранее увиденной ими комнатой. Почти все пространство занимал длинный овальный стол, а у стен примостились компактные шкафы для посуды. Натали предложила сесть друг против друга, чтобы удобнее было общаться. Правда, за ужином никто особо и не стремился поддерживать беседу. Только Шарль выразил восхищение мастерски приготовленной индейкой:
— Я словно переместился в детство!
— Натали великолепная кулинарка, — подтвердил Гюстав. — Только она не готовит без вдохновения, поэтому чаще я довольствуюсь тем, что готовлю на скорую руку.
— Хватит жаловаться на жизнь, упрекнула мужа Натали. — Я так же много, как и ты, работаю, устаю. В будни у меня нет ни сил, ни желания подходить к плите.
— Это верно, — согласилась Жюли. — Мужчины требуют, чтобы мы, отработав на равных с ними целый день, оставшееся время посвящали домашним делам, ухаживали за ними, а сами предпочитают лежать на диване. Я, конечно, с удовольствием приготовлю вкусный ужин, если есть желание. Но заставлять, попрекать себя этим не позволю.