Выбрать главу

Давно уже мне не приходилось ничего слышать о Сильвестре и Сильвии. Нынче, должно быть, они и сами состарились и поседели, а короля и королевы, перед которыми так трепетали их подданные, и вовсе нет на свете.

Но всякий раз, когда я вижу детей, мне кажется, что передо мной снова Сильвестр и Сильвия, и я начинаю думать, что старые сосны наделили своими чудесными дарами не только их, но и всех детей на земле. И в пасмурном тусклом небе начинает мелькать солнечный луч, вокруг светлеет, а на хмурых лицах прохожих появляются улыбки…

Вот тогда среди зимы наступает весна, тает лед на окнах и в сердцах, и даже старый веник в углу покрывается свежей листвой, на сухой изгороди распускаются розы, а под высоким сводом ясного неба заводят свою песенку веселые жаворонки.

Сампо-лопарёнок

или-были когда-то лопарь и лопарка, муж и жена.

А знаете ли вы, что за народ лопари и где они живут?

Сейчас попробую рассказать. Живут лопари далеко на севере — еще севернее, чем шведы, норвежцы и финны. Взгляните на большую карту: словно белый колпак нахлобучен на голову Финляндии. Это и есть страна, где давным-давно поселились лопари. Называется она Лапландия.

Живительный это край! Полгода там не заходит солнце, и тогда ночью совсем светло — в точности, как днем. А потом полгода стоит глухая ночь, и тогда даже в полдень на небе горят звезды. Зима там тянется целых десять месяцев, а на весну, лето и осень остается совсем немного — всего-то два месяца.

Но лопари не боятся зимы. Пусть хоть круглый год стоит! Все они — и взрослые, и дети, повсюду разъезжают в своих легких, похожих на лодочки санях-нартах, запряженных оленями.

Приходилось вам видеть когда-нибудь северного оленя? Он похож на низкорослую лошадку, шерсть у него серая, шея крепкая и короткая, а его голову с большими ясными глазами украшают ветвистые рога. Когда олень бежит, кажется, будто ветер проносится по горам и долинам, взметая снежную пыль.

А знаете ли вы, из чего лопари строят свои дома? Не из дерева и не из камня, а из оленьих шкур. Построить такой дом просто: надо взять несколько длинных и прочных жердей, воткнуть их в снег, потом верхние концы жердей связать вместе и покрыть оленьими шкурами. Жилище готово. И называется оно не дом, а чум.

В верхней части чума оставляют небольшое отверстие — оно заменяет печную трубу. Когда в очаге разводят огонь, через это отверстие дым выходит наружу. Внизу, с южной стороны, тоже оставляют отверстие, но побольше — оно служит дверью. Через него можно забраться в чум и выбраться из него.

Вот как живут лопари!

А теперь — сказка.

Жили-были в Лапландии в местечке Аймио, на берегу реки Тенойоки, муж и жена, лопарь и лопарка. Место это пустынное и дикое, но лопарю и его жене оно пришлось по душе. И больше того — они были уверены, что нигде на свете не найти такого белого снега, таких ясных звезд и такого удивительно красивого северного сияния, как в Аймио.

Здесь они построили себе чум. Чум получился отличный — так, по крайней мере, думали лопарь и лопарка. В нем было в любую стужу тепло и удобно, хотя спать приходилось прямо на полу.

У пожилых лопаря и лопарки был маленький сынишка, которого звали Сампо. Но у него было еще и другое имя, и вот как это получилось.

Однажды к чуму подъехали на санях какие-то незнакомые люди в огромных, неуклюжих шубах. У них были с собой твердые белые кусочки, похожие на снег. Но такого снега лопари никогда раньше не видели — он назывался сахаром и был очень вкусный и сладкий. Приезжие угостили сладким снегом Сампо, потрепали его по щеке и несколько раз произнесли: «Лопаренок! Лопаренок!» Больше они ничего не могли сказать, потому что никто из них не знал ни слова по-лапландски.

Старой лопарке очень понравились эти люди, и позже, когда они уехали, она часто вспоминала сладкий снег и даже стала называть сына так же, как они, — Лопаренком.

Но старому лопарю это не понравилось.

— Разве Сампо плохое имя? — не раз повторял он с досадой. — По-моему, лучше и не бывает. И оно еще принесет нашему сыну счастье. Вот увидишь, старуха, наш Сампо станет когда-нибудь первым человеком в Лапландии, хозяином пятидесяти чумов и повелителем тысячи оленей.

— А я и не спорю, — отвечала лопарка. — Но, по-моему, Лопаренок тоже неплохое имя.

И она продолжала называть сына Лопаренком, а отец звал его Сампо.

Сампо-Лопаренок был крепкий, коренастый парнишка. У него были черные волосы, черные глаза и маленький курносый нос. Иначе говоря, он как две капли воды походил на своего отца, а старый лопарь слыл среди соплеменников красавцем хоть куда.