Глава пятая
Где-то в горах Баварских Альп
(интерлюдия)
20 ноября 1940 года
Этот домик в горах кто-то когда-то назвал замком. Скорее всего, это было жилье небогатого рыцаря, поместье которого очень быстро пришло в упадок. С концом эпохи рыцарства дом переходил из рук в руки: им владели и австрийские аристократы, сбежавшие сюда от гнева монархов, и новые немецкие помещики, быстро жиреющие на выкупленных землях, и еврейские банкиры, которые старательно выдавали себя за коренных немцев, и прусские военные, чьи не самые большие доходы не позволяли жить в более роскошных условиях. У домика была странная карма: мало кто владел им более десяти лет. Обычно, через три-четыре года, пять лет максимум, он перепродавался. На границе двадцатого века обитателями замка стали военные в морской форме. Эта форма, похоже, пришлась дому, никогда не видевшему моря, по вкусу, и вот почти полвека этот дом хозяев своих не менял.
В зале с неизменным камином было тепло – жарко горели дрова, на небольшом столике стояла выпивка – без роскошества и варварского великолепия: бутылка французского конька, немецкого шнапса и красного греческого вина, все они были початыми, что не мешало наслаждаться их содержимым уже не одному посетителю. В доме приветствовались умеренность и скромность. В зале у камина в удобных креслах у барного столика расположились двое, оба были в штатском, но никого это смущать не должно было – они чаще носили форму военно-морского ведомства, чем гражданский «прикид». Оба господина пили коньяк, закусывая тоненькими ломтиками сыра, вот этой странной традиции русских закусывать коньяк лимоном оба не разделяли.
– Вилли[18], всё-таки… чем закончится эта странная война? Фюрер утвердил план атаки на Францию? Или все еще колеблется, куда направить острие тевтонского меча?
– Фридрих, вы понимаете, существует серьезная оппозиция из наших генералов, они не хотят лезть к лягушатникам, а фюрер закусил удила, всех торопит с этим планом, как будто боится куда-то опоздать. В ответ наши стратеги осторожничают, хотят повторить маневр через Бельгию, ничего более оригинального предложить не смогли, но воду мутит этот шустрый тип Левински[19], не знаю точно, что он предлагает, говорят, что он слишком авантюрный тип, так что это вызывает серьезные опасения.
– Франция обречена?
– Да, я уверен, что да, и дело не в том, что фюреру не нравится долгое затишье. Фюреру не нравиться, что французская промышленность не работает на Рейх. Теперь грянет буря. Но галльский петушок уже сдох. Наши первые победы – и он упадет и забрыкает лапками. Пропаганда – великая сила! Французы очень боятся больших потерь, таких же, что принесла им Великая война. Надо отдать должное ребятам Геббельса, они смогли просчитать и развернуть в стане противника эффективную пропагандистскую компанию под общим лозунгам: хватит страданий, хватит смертей! Лучше жить чем умирать!
– Вилли, скажу тебе по моему опыту пребывания тогда еще в царской России: журналисты всегда хорошо продавались.
– Да, Франц, у нас многие изучают твою русскую эпопею. Ты создал сеть, которая работала с началом войны, и до нашей победы на Восточном фронте.
– Вилли, не преувеличивай. При Николаи мы имели в своем распоряжении ресурсы, о которых наше правительство могло только догадываться. Тебе будет сложнее. Времена изменились. И все-таки, ответь: фюрер нацелился на Остров? – Канарис в ответ пожал плечами, скорее утвердительно, чем отрицающе.
– Почему тогда наша флотская программа по-прежнему не вызывает никакой уверенности?
– Ресурсы, ресурсы и еще раз ресурсы! Фюрер считает, что поражение на континенте активизирует наших друзей в королевской семье, вплоть до государственного переворота. Мы сейчас работаем над этим. Кроме этого, фюрер присматривается к новой концепции подводной войны. Так что приходится в нашей работе учитывать фактор Деница[20].
– Тогда все идет прекрасно, зачем я понадобился тебе?
– Единственный шанс лаймов, по мнению моих экспертов, это втянуть в войну СССР.
– А что фюрер?
– Фюрер уверен, что стратегические интересы германской нации – в завоевании пространств и ресурсов России. Ему говорили, что война на два фронта – это безумие, но он слушать никого не хочет. Он уверен в своей стратегии и в своем видении войны. Сейчас выгоды Рейха от союза с СССР намного больше, чем у большевиков от союза с нами. Успокоив западное направление и замирившись с Британией, фюрер обрушится на Советы.
19
Левински «девичья фамилия» Манштейна, в годы Мировой войны многие немцы меняли свои ославяненные фамилии на более «правильные» германозвучные.
20
Дёниц, Карл, тогда еще контр-адмирал, командующий подводным флотом Германии. Отстаивал идею экономического удушения Англии при помощи подводной войны против ее торгового флота. Гросс адмирал. Приемник Гитлера на посту рейхспрезидента и главнокомандующего Германии. Осужден на нюрнбергском процессе.