— Пожалуйста. Не отпускай мою руку, хорошо, папа?
О, мне определенно придется заплатить за это.
— Я понял, приятель, — его отец отвечает ему.
Мы пришли на один из самых больших рождественских базаров в Бостоне, и, хотя я наслаждалась яркими огнями и запахом еды из многочисленных лавочек, разбросанных по всей площади, все равно крепко сжимала свою сумочку.
Увидев, что шапка Аарона съехала, я наклоняюсь, чтобы поправить ее, прежде чем снова схватить его за руку. На лице Стивена появилась легкая улыбка, когда я подняла на него глаза. Он выглядел почти счастливым.
Я улыбаюсь ему в ответ, а затем выпрямляюсь.
— Итак, — смотрю вниз на ребенка рядом со мной, который дрожал от волнения, — что ты хочешь увидеть в первую очередь?
Аарон таскает нас от прилавка к прилавку, подпрыгивая и не выпуская наших рук.
— Это что, золотая рыбка? — спрашивает он меня, когда мы стоим перед киоском с играми.
— Да, — я наклоняюсь вперед, чтобы прочитать инструкцию, — ты должен ударить по выскакивающему зверю молотком, и если попадешь, то заберешь золотую рыбку домой.
— Можно попробовать? О, Эбби, пожалуйста, можно я попробую?
Я ухмыляюсь ему:
— Действуй.
Достав пять долларов, я отдаю их дежурному, прежде чем Стивен успел дотянуться до бумажника.
— За пять попыток.
Я смотрела, как Аарон делает удар, когда женщина рядом со Стивеном улыбнулась ему.
— У вас прекрасная семья.
Я не знала, чего ожидала услышать в ответ, но определенно не то, что он сказал:
— Спасибо. Не знаю, как мне так повезло.
У меня перехватило дыхание, и я с трудом сглотнула.
Тепло, наполняющее мою грудь, испаряется, когда чувствую, как волосы на затылке встают дыбом от дискомфорта. Я оглядываюсь через плечо.
Там никого нет.
Нахмурившись, списываю это на свое воображение.
Однако, когда мы идем по рынку, ловлю себя на том, что крепче сжимаю руку Аарона. Я чувствовала, что кто-то наблюдает за мной, и мне это не нравилось.
Я доверяла своим инстинктам, и когда мужчина прошмыгнул мимо меня, бормоча извинения, почувствовала исходящую от него опасность и немедленно попятилась к Стивену, задвигая Аарона за спину.
— Эбби? — В голосе Стивена послышались резкие нотки. — Что случилось?
Мужчина, который прошел мимо, оглянулся через плечо и встретился со мной взглядом, прежде чем натянуть свою толстовку повыше и быстро смешаться с толпой.
Я искала его глазами, но не могла найти.
— Думаю, нам пора уходить, — говорю я напряженным тоном.
Что-то не так.
За последний час мимо меня пронеслись трое мужчин в одинаковых толстовках.
— Что случилось? — Стивен смотрит на меня, прищурившись.
— Не знаю, — бормочу я. — Просто думаю, что нам пора уходить.
Он изучает меня, прежде чем кивнуть, а затем ругается:
— Коробка! Я оставил ее в ларьке. Оставайся здесь.
Прежде чем успеваю его остановить, он ныряет в толпу и исчезает из виду.
Волосы у меня на затылке снова встают дыбом, и я хватаюсь за Аарона.
— Аарон, держись за меня очень крепко. Не отпускай.
Он смотрит на меня в замешательстве, и я командую:
— Обними меня за талию.
Мои инстинкты кричат, и тело напрягается, когда вижу, как шатен в такой же толстовке подходит ко мне сбоку.
Я замечаю пистолет в его руке, и мой взгляд устремляется на другого мужчину, приближающегося ко мне. Их глаза холодны, и один из них смотрел на Аарона.
Я достаю из сумки перцовый баллончик.
Если я скажу Аарона бежать, есть шанс, что его схватят. Где-то был еще один из мужчин.
— Держитесь подальше! — я рычу на них, пряча перцовый баллончик в руке.
— Эбби?
Ребенок, прижимавшийся ко мне, казался испуганным, и я положила руку ему на голову, пряча его лицо у себя на животе.
— Не смотри.
— Мы просто хотим ребенка, — говорит один из мужчин.
Я насмешливо отвечаю:
— О, и это все?
— Отдай нам это отродье, сука.
— Нет. — Я скрежещу на них зубами. — Этого не будет.
Мужчина с моей стороны кривит лицо в уродливой ухмылке.
— Тогда мы просто пристрелим тебя.
Я поднимаю бровь, пот струится по моей шее от страха, когда чувствую, как руки Аарона сжимаются вокруг моей талии.
— Не в центре рождественского рынка. Даже вы не можете быть настолько глупыми.
Когда делаю шаг назад, чувствую внезапное жжение в руке.
На рукаве моего белого пальто проступила кровь.
Вскрик Аарона заставляет меня притянуть его ближе, из-за боли резко говорю:
— Не смотри!
— Это тебя успокоит? Пистолет с глушителем. Не будет ни звука. Может, мне в следующий раз выстрелить тебе в сердце? — Он поднимает оружие, и я сжимаю губы, чтобы не закричать от боли.
Прежде чем он успел выстрелить, я заставила себя подойти ближе и поднять раненую руку, стиснув зубы, и брызнуть ему в глаза перцовым баллончиком. Воспользовавшись внезапностью своей атаки, я ударила его коленом по яйцам, заставив упасть. Мужчина взвывает от боли, и я, спотыкаясь, падаю вперед, еще одно жгучее ощущение пронзает мой живот.
— Эбби! — Я слышу вой. Но не знала, из чьего горла он вырвался, когда двое мужчин бросились на меня, отшвыривая испуганных покупателей с дороги.
— Беги, Аарон! Давай! — кричу я ему, поворачиваясь, чтобы задержать мужчин.
Глаза испуганного мальчика расширяются, когда он видит кого-то позади меня и кричит:
— Папа!
И действительно, Стивен пробирался сквозь толпу, на его лице проступает ярость, когда он прыгнул на одного из мужчин, ударив его с такой силой, что тот упал на землю с громким треском.
Я слышу, как он выкрикивает мое имя, страх и ярость, странная смесь застыла в его глазах.
Чувствуя слабость, я падаю на колени, следя за фигурой Стивена, когда он быстро расправляется с другим мужчиной.
Третий пытается отползти, но я загоняю слепящую боль подальше, поднимаю перцовый баллончик и снова брызгаю ему в лицо.
Я слышала вой сирен вдалеке и чувствовала, как Аарон хнычет у моего горла, обвивая руками мою шею. Я поднимаю здоровую руку и успокаиваю его.
— Все в порядке. Ты в порядке. Ты в порядке.
Перед глазами плывет побелевшее лицо Стивена.
Я не могла поверить, что так все испортила.
— Я... мне очень жаль...
Мои губы сами собой сложились в слова, но со мной было что-то не так. Я изо всех сил старалась держаться, старалась не сдаваться, но мое тело слабело с каждым вдохом.
Были ли это слезы в его глазах?
Что со мной не так?
Тело горело.
Оно так сильно горело.
Я попыталась поднять руку, чтобы успокоить этот безумный взгляд, но у меня не осталось сил.
Его губы шевелились, но я ничего не слышала, а потом свет погас.
Кто-то разговаривал.
— ...прошло уже три дня! Почему она до сих пор не очнулась?!