Рис. 16. Плавучая поставушка:
1- пенопластовый буек; 2 - грузило; 3 - металлический поводок; 4 - отрезок лески (поводок)
Осенней порой для уженья с берега на леску с помощью карабина ставят свинцовый груз весом не менее 100 г. Зимой же груз можно ставить значительно меньше, лишь бы он удерживал на дне живца и не сдвигался течением. К грузу на застежке крепится полуметровый жилковый поводок сечением 0,3 мм с привязанным на конце одинарником № 10-12 или двойником № 8. Опасения, что пойманный налим перетрет своей зубной щеткой поводок, исключаются - таких проделок за ним не водится. Леска может перетереться о нижнюю кромку лунки, но только в том случае, когда очень крупный налим не пролезет в нее, а будет ходить кругами подо льдом. Во всех остальных случаях он становится добычей рыболова.
Налим, почуяв и, наконец, схватив добычу, прочь не уплывает, как это наблюдается у щуки или судака, но всегда стоит на месте без движения, неспешно, все глубже и глубже засасывая несчастную жертву в свою утробу. Лишь затем он также неторопливо отправляется дальше по своим делам, постепенно все сильнее заглатывая леску, пока крючок не вопьется в стенки желудка. Ловить налима живцовой снастью в расчете на своевременную подсечку почти невозможно, ибо, как было оговорено, некрупный налим в момент хватки практически не подает никаких сигналов, а в момент обнаружения рыболовом потяжки лески крючок находится уже в чреве хищника. Поэтому данная ловля рассчитана в основном на самозасекание. Хозяину Снастей остается лишь, если он бодрствует, не упустить добычу в крепь, ну а если он сладко почивает, уповать на то, чтобы этого не случилось. При выважи-вании налим упирается чрезвычайно слабо, и порой создается впечатление, будто на крючке находится вовсе не рыба, а какая-то палка или тряпка. Сходов пойманной рыбы не наблюдается.
На больших, но относительно спокойных водоемах с октября и до самого ледостава иногда практикуется ночная, бесконтрольная со стороны рыбака ловля налима на кружки и плавучие поставушки. Запас шнура на диске во избежание ухода самозасеченного налима в крепь необходимо зафиксировать путем перехлестывания одного свободного витка вокруг желобка. Груз настороженной снасти должен находиться на дне, ограничивая тем самым свободу передвижения живца, ибо налим подбирает корм, лежащий исключительно на грунте. Поводковое кольцо буйка пропускается на отрезок мачты между его головкой и диском.
С той же целью применяются плавучие поставушки (рис. 16), расставляемые с лодки. К свободному концу лески сечением 0,5 мм привязывается груз весом не менее 200 г (можно камень), а на саму жилку свободно надевается короткое коленце жерличного стального поводка, до сих пор еще встречающегося на прилавках рыболовных магазинов. К стальному поводку привязывается отрезок лески сечением 0,3-0,4 мм длиной около полуметра и затем крючок с наживкой. Верхняя часть лески наматывается на пенопластовый ярко окрашенный буек размером чуть больше сигаретной пачки.
Как видим, конструкция совершенно примитивная, но позволявшая отдельным рыбакам брать неплохие уловы не только налима, но и речного угря, в свое время густо населявшего воды подмосковного Можайского моря.
Ввиду малочисленности налимьего поголовья в Московской области вряд ли найдутся рыбаки, специализирующиеся именно на одном этом уженьи. Обычно ловля налимов производится в совокупности с ловлей других рыб. Например, осенним днем рыболов ходит по речке с проводочной удочкой или спиннингом,'а на ночь при условии следующего свободного дня раскидывает по известным местам поставушки и идет спать в окрестную деревушку к знакомым или родственникам. Утром он безо всякого трепета в душе вытаскивает ночную добычу. Так что активного процесса здесь не получается. Сугубо специфическая осенняя ловля налимов может устраивать романтиков-любителей ночных бдений у костра, людей, не склонных к активному поиску, - как правило, пожилых людей, но в тех местах, где плотность налимьего племени достаточно высока, его уженье будет иметь несомненный интерес. Тут уж найдутся специалисты высокого класса, предпочитающие живцовым снастям отвесное блесненье с лодки или сходное с ним уженье на крупную мормышку.
С установлением на водах первого прочного льда жор налимов достигает своего апогея. Темными длинными ночами рыщут они по отмелям, каменистым грядам и затопленным на малой глубине бровкам в поисках корма. В первую очередь ловля начинается с озер и водохранилищ, а по мере застывания спокойных рек перемещается в большие заливы и проточные речные старицы.
В качестве живцовых снастей можно использовать знакомые нам зимние жерлицы или поставушки. Зачастую предпочтение отдается первым ввиду их универсальности. Скажем, жерличник, проводящий на водоеме несколько суток, в светлое время ловит щуку, а с наступлением темноты опускает живца на дно в тех же лунках, жестко фиксирует запас лески и заряжает флажок. Если посчастливится, то, придя утром, он с радостью увидит два-три вскинутых флажка, означа-щих, что два-три налима уже сидят на крючках, дожидаясь горькой своей участи. Но встречаются отдельные места, где щука и налим жируют в различных, хотя и неподалеку расположенных районах. Тогда нет смысла переставлять жерлицы, проще в облюбованном месте раскидать поставушки, устанавливая прочное мотовильце поперек лунки и не забыв все это замести пушистым снегом.
Как я уже говорил, специально ловлей налимов занимаются очень немногие рыболовы. Особенно резко сократилось число любителей ночного уженья и блесненья налимов после введенного в конце 70-х годов повсеместного запрета на ночную ловлю рыбы.
Пользуясь случаем, позволю себе навести частичную критику на законодательные органы Мосрыбвода. Не слишком ли много, дорогие товарищи, стало возникать у нас разного рода запретов и ограничений? Ограничивают количество применяемых крючков, снастей, запрещают ловлю рыбы в излюбленных местах и в определенный период суток. Не лучше ли для обеспечения сохранности рыб навести самый жесткий контроль за расположенными вблизи водоемов предприятиями и совхозными фермами, следя за тем, чтобы те не сбрасывали, минуя очистные сооружения, ядовитые отходы в живую воду? Не проще ли ввести запрет рыболовецким бригадам бассейна Волги, например, чтобы те не перегораживали ставными сетями путь нерестующей рыбе, как это случается на Рыбинке или на Угличском водохранилище? Вот и было б у нас с вами куда больше рыбы и на какие миллионы народных рублей. А то ведь дело дошло до парадоксов. Например, на Истринском водохранилище, изобилующем тугорослым подлещиком - фанерой, вылов этой, по существу, ставшей сорной, рыбы не ограничен. Дескать, лови сколько угодно. Но стоп! Оказывается, крючков- то можно использовать только шесть. Ежели учесть, что на донную снасть, применяемую в большинстве случаев именно для ловли подлещика, ставят по два крючка, то арифметика очень просто выводит общее количество донных удилищ: 6:23 (удилища). Хороший лещатник и в период жора управится с пятью-шестью лесками, а уж с тремя - и разговаривать нечего. Значит, получается так: с одной стороны - лови сколько выловишь, а с другой - но только на шесть крючков! Какая мудрая голова сочиняла эти правила?
Помнится, вскоре после опубликования запрета на ночную ловлю мне попалась на глаза заметка в одной из центральных газет, автор которой (не помцю, кем он назвался по профессии, но по духу явно не рыболов, да и писал скорее всего по чьей-то указке) хныкал насчет ночных бдений на льду. Дескать, чего рыбаки ищут в этом? Романтики? Нет, они сидят всю ночь напролет в своих закоптелых палатках, отказываясь от сладкого сна в постели, только лишь затем, чтобы побольше нахапать рыбы.
Но мне хочется спросить, а знает ли он, что такое звездная мартовская ночь посреди водоема, когда сидишь, предавшись своим легким и спокойным мыслям, в небольшой прозрачной полиэтиленовой палатке, освещенной изнутри чуть дрожащим золотистым язычком толстой стеариновой свечи? Отдыхает душа и тело. Вокруг тишина, чуть стылый воздух да маленькое пространство льда, ограниченное твоим шатром, из которого время от времени выбираешься наружу, чтобы вдохнуть глубоко некрепкого морозца, и не спеша, разминая затекшие спину и плечи, пройтись до соседнего колпака приятеля. Выманив его на воздух, побалакаешь о том о сем, попьешь с ним из термоса горячего чайку, неторопливо покуришь и опять восвояси - ждать терпеливо первой лещевой поклевки. А когда она ночью будет, да и будет ли вообще -неизвестно. Многие мои друзья по увлечению, знакомые с ночной ловлей рыбы зимой, прочитав эти строки, наверняка представят себе сейчас удивительные по своей романтичности давние далекие поездки на Волгу.