Дверь открывается и через порог шагает Аня:
— Бабушка!
Акулина ахает и встает с дивана. Аня бросается к ней, обнимает за плечи, прячет лицо на ее груди и плачет. Чемодан и авоська остались в сенях, за порогом. В открытую дверь врываются белые клубы морозного воздуха.
Акулина глотает подступивший к горлу комок и гладит девушку по голове:
— Ну что ты, Аннушка, родная ты моя?!
Аня поднимает на бабушку заплаканные глаза, в которых сияет счастливая улыбка:
— Ох, бабушка, какая я дура!..
— У тебя, как у твоей матери, глаза на мокром месте, — улыбается Акулина. — Иди-ка прикрой дверь, а то мне холодно.
Аня вносит вещи и закрывает дверь. Акулина дрожащими руками поправляет платок на голове. Из-под платка выбились седые пряди волос.
— Раздевайся! — говорит Акулина и внимательно осматривает внучку. — Ишь какая вымахала! Невеста!
— Невеста без места! — робко улыбается Аня.
— Почему без места?
— Бабушка! Я в Москву не вернусь!
— Как? Москву бросаешь? Что ж она тебе не по душе пришлась?
— Работа не по душе.
— Вот оно что!
Акулина молчит. О чем она думает? Кто ее знает! Аня садится рядом с бабушкой, заглядывает ей в глаза. Может быть, бабушка недовольна ее бегством из Москвы? Нет, когда бабушка недовольна чем-нибудь, глаза у нее холодные как лед, а теперь они теплые и ласковые, только задумчивые. Аня знает: бабушка не сердится на нее.
Акулина обнимает внучку и говорит:
— Это хорошо, Аннушка, что в Подлипки возвращаешься. Молодец! Жить надо в родном гнезде. А с чего начинать-то — думала?
— Думала, бабушка. В доярки попрошусь.
— В доярки? Что ж, тебе можно и в доярки. Ты работящая, не какая-нибудь белоручка. Сперва, конечно, тяжело будет, не один раз поплачешь, пока приноровишься. А там дело пойдет. У тебя пойдет, Аннушка!
И бабушка одобрительно хлопает внучку по плечу.
Потом, спохватившись, идет за печку, наливает в старенький, почерневший от времени чайник воды и ставит его на плиту. Затем хлопочет возле стола, звенит посудой и рассказывает:
— На той неделе тоже вот так: приехала девушка из Москвы, вроде тебя, Наташей звать. Надюха Носкова привела ее ко мне. На, говорит, принимай постоялку! Председатель прислал! Гляжу: девка справная, в суконном пальто, в резиновых ботах, в шляпке с булавкой. И с чемоданчиком, как вон у тебя. Спрашиваю: «Что, на службу к нам?». «На доярку, — говорит, — буду учиться». Два дня она у меня тут жила, на ферму ходила. На третий день гляжу: встала она пораньше, забрала свой чемоданчик — и марш восвояси. Только ее и видели.
В избу входит Зина Носкова — без пальто, в красном кашемировом платье, помятом, с темными пятнами.
— Здравствуйте!
Бабушка встречает Зину холодным взглядом:
— Здравствуй, коль не шутишь!
— Спичками не богаты? Печку нечем затопить. Завтра купим — отдадим.
Акулина неторопливо направляется к буфету.
Зина старше Ани лет на семь. Она похожа на мать. У нее такие же серые глаза навыкате, расставленные широко. Толстые губы.
Пока Акулина роется в буфете, Зина разглядывает Аню:
— Погостить приехала?
— Нет, работать.
— Ты же в Москве работаешь?
— Теперь не работаю.
— Что, прогнали?
— Нет, почему же? Сама ушла.
— Ври больше! Так я тебе и поверила!
— Я не вру.
— Будто по своей охоте и ушла?
— Конечно по своей!
Зина смотрит на Аню недоверчиво:
— Не заливай! Кто же по своей охоте полезет в такую дыру?!
— В какую дыру?
— Ну в наш колхоз!
— А что? Разве здесь так плохо?
— А чего хорошего-то? Работаешь как лошадь, а получаешь гроши.
Акулина подает Зине коробок спичек и сердито говорит ей:
— Чья бы корова мычала, а твоя молчала. Что ни месяц, то полтысячи загребаешь. Да еще премируют. А ты все недовольна!
— A-а, полтысячи! — Зина отвечает резко, с ожесточением. — Это легко сказать! А как они достаются? Вставай ни свет ни заря и в метель, в мороз беги на ферму. У людей как у людей: и выходной есть, и праздник, а у тебя ничего нет, ты все дни под коровой сиди. А вечером пойти некуда: в клубе только собак морозить. Залезай дома на печку да и вой с тоски.
Акулина, кажется, не слушает Зину. Она снимает с плиты чайник, ставит его на стол.
Аня с удивлением следит за Зиной, за ее глазами, в которых сверкает неприязнь.
Зина шагает к двери, хватается за скобу.