Осторожно поднимаются по ступенькам.
— Спать пора, — говорит Аня и тянется к щеколде, чтобы открыть дверь.
Коля перехватывает ее руку:
— Погоди! Я хочу тебе сказать…
— Ну?
— Я серьезно, Аня! Послушай!
— Я слушаю.
Аня опускает руку и, потупив глаза, замирает в ожидании.
— Хочешь, я буду для тебя Дымовым?
Девушка тихонько смеется:
— Ты — Дымовым?
— Да. А что?
— Не много ли ты на себя берешь?
— Почему же?
— Разве ты можешь так любить?
— Уж как могу!
— Он жил не для себя, а для общества, для науки. Разве ты можешь так жить?
Коля хмурится:
— Как могу, так и живу.
— Наш Дымов не стал бы «калымить» где-то на дачах — он был бы первым работником в колхозе.
— А что ты думаешь, я не могу?!
Аня замечает в голосе Коли обиду. И вдруг чувствует прилив нежности к этому широкоплечему, коренастому парню. Эта нежность в глазах у девушки. Коля видит ее, и обида у него тает…
— Хочешь быть моей женой? — ласково спрашивает он.
— Я не знаю, — тихо отвечает Аня.
Коля привлекает ее и целует. Она не сопротивляется и прижимается к груди парня.
— Ну скажи! — настаивает Коля.
Аня тихо освобождается из объятий Коли и с нежностью смотрит на него.
— Я подумаю, — шепчет она. — До свиданья!
И скрывается за дверью.
Раздевшись, Аня не проходит, как всегда, за перегородку, где стоит ее кровать, а влезает на печку и будит бабушку.
— Бабушка, ты спишь?
— Это ты, Аннушка? Что с тобой, родимая?
Константин крепко спит. Он не слышит этого разговора. Да если бы и не спал, что он мог услышать? Бабушка с внучкой говорят шепотом.
— Бабушка! Коля Носков сделал мне предложение. Слышишь, бабушка?
Бабушка отвечает не сразу. Молчит, собирается с мыслями. Потом спрашивает:
— Ты его любишь?
— Я его очень, очень люблю.
Никто не видит, как костлявой жесткой рукой гладит Акулина голову своей Аннушки. Никто не слышит, как глубоко и горестно она вздыхает.
— Ох, Аннушка! Не обрадовала ты меня. Боюсь я, как бы твое счастье не обернулось горем, как бы не выплакала ты свои глазоньки! Чует мое сердце, не будет тебе радости в том доме. Слов нет, живут они сытно, только не по совести. В спекуляцию ударились. Корней и взяткой не брезгует. Ихний кусок тебе в горло не полезет.
— У нас с Колей свой кусок будет, — говорит Аня. — Мы сами его заработаем.
— Душно в том доме. Все в нем наживой пропитано. Чем ты дышать-то будешь?
— Если нечем будет дышать, мы с Колей уйдем от них.
— Коля-то вон и сам на дачах за длинным рублем гоняется.
— Нет, бабушка, он хороший. Он будет работать в колхозе. Я верю…
— Смотри, Аннушка, тебе жить!
И шепот прекращается. Аня слезает с печки, на цыпочках проходит за перегородку и ложится спать.
Часть вторая
1
Акулина берет охапку щепы, бросает ее в печь и смотрит в котел: скоро завтрак для поросят будет готов. Затем садится на низенькую скамейку поближе к огню.
Теперь ей лучше. Не болит так спина, как прежде. Не надо ей теперь разносить корм, не надо таскать воду из колодца. Все это делает Костя. А она хозяйничает на кормокухне, здесь, возле печки.
Акулина довольна, что сын остался в колхозе. Решил как отрезал. Не послушал жену, которая тянула его в Москву. А та не поняла, что он доброе дело задумал.
Мать с гордостью думает о сыне. Парень он с головой. В дело вникает. Уж сколько книжек по свиноводству прочитал. Ездил в совхоз «Большевик», в колхоз «Первое мая». Там свинофермы без станков, свиней кормят по новому. Вернулся домой и за две недели свой свинарник перевернул вверх дном. Вместе с Колей Носковым дневали и ночевали здесь, на ферме. Пилили, строгали. Убрали все станки, все перегородки, и стало в помещении просторно. Теперь хоть тысячу поросят загоняй — всем места хватит. Столовую для них сделали. Пригородили выгульные площадки. Захотела свинья погулять, вышла через лаз на площадку — и дыши свежим воздухом, нагуливай аппетит. И диву дается Акулина: бывало, десять свинарок с ног сбивались, чтобы накормить этакую ораву свиней, а теперь один Костя управляется. Только Мотя помогает убирать свинарник. Особенно дивно, как он воду поросятам подает. Повесил на колодец мотор, протянул к кормушкам длинную резиновую кишку. Заведет мотор — и бежит вода по кишке, только успевай наливать в корыта-поилки.