Эти биографы, совершенно беспочвенно или основываясь на сплетнях, разжигая читательское любопытство, величают Зинаиду Гиппиус «бесполым созданием», «гермафродитом» или «мужчиной в женском обличии».
Исследуя этот вопрос, я нашла три источника этих оскорбительных домыслов.
ПЕРВЫЙ: она писала стихи от мужского имени или от имени лица неопределённого пола.
Ну что тут сказать...тот, кто сформулировал своё обвинение по отношению к Зинаиде Николаевне на основании этого довода — вряд ли писал стихи сам. Иначе бы он знал, что для любого автора, прежде всего, важно донести до читателя свои мысли и чувства, а уж в какой форме и от какого лица эти мысли и чувства будут транслироваться — дело десятое.
Тут также важно вспомнить особенность формы и стилистики стихов Зинаиды Николаевны. Обычно она писала их в форме исповеди, молитвы, разговора или даже спора с Богом...Когда говоришь с Богом — говорит твоя душа, а не тело. Поэтому пол отходит на второй план.
Есть у меня и третий аргумент: традиции и рамки патриархата. Из-за этого лирический герой, чтобы проявлять себя активно и дерзко, должен быть мужчиной. Ведь женщине приписывалась лишь пассивная роль, а это совсем не подходило для самовыражения Зинаиды Гиппиус. И дело тут было не в её половой сущности, а в темах, за которые она бралась — поиск Истины, Бога, Веры, тревога за Родину...
Можно конечно было бы пойти против традиции, но, видимо, эти темы были для неё важнее, чем борьба за права женщин.
ВТОРЫМ ИСТОЧНИКОМ этих странных домыслов в отношении Зинаиды Николавны является её проза художественного характера. Некоторые биографы углядели там гомосексуальные мотивы...И это особенно забавно, так как, если следовать их логике и приписывать авторам пороки их персонажей, то можно дойти до того, что обвинить Набокова в растлении малолетних, а Агату Кристи признать серийным убийцей.
ТРЕТИЙ ИСТОЧНИК этих некрасивых утверждений — воспоминания Нины Берберовой о Гиппиус. Многие биографы считают хорошим тоном цитировать следующие её слова: «Она несомненно искусственно выработала в себе две внешние черты: спокойствие и женственность. Внутри она не была спокойна. И она не была женщиной». Редко кто цитирует продолжение этой мысли: «... в Гиппиус было многое, что было и в Гертруде Стайн (в которой тоже несомненно был гермафродитизм...)...» Но, в любом случае — биографы ей верят! И вот, что самое интересное, а подсчитывал ли кто-нибудь из них, сколько лет было Нине и сколько лет было Гиппиус, когда они встретились?
Нина оказалась в Париже в 1925, в её книге, где она пишет о Гиппиус, фигурирует дата - 1927 год. Сама она мимолётно упоминает, что Зинаиде Николаевне в ту пору было почти 60. Итак, если их первая встреча состоялась действительно в 1927 году, то Гиппиус тогда было 58 лет, а Берберовой — 26.
«...она не была женщиной»...И это сказано о пожилой даме в поре увядания? Разве в этом возрасте половая активность не идёт на спад? Разве в эти годы люди автоматически не переходят в разряд бесполых существ? Тогда, о чём нам здесь говорит Берберова? О старых сплетнях? О выводах, которые она сделала из книг Гиппиус?...Не знаю, но понимаю одно — она не знала Зинаиду в молодости, не знала её и в среднем возрасте, но зато пообщалась с ней в старости и взяла на себя право судить ту часть её жизни, которая перед её глазами не проходила.
Остаётся надеяться, что время всё расставит по своим местам, и каждый получит по заслугам. Но даже если этого не случится, - останутся стихи, статьи и проза.
Последние двадцать пять лет своей жизни Гиппиус прожила в изгнании, за границей. И практически все её стихи того периода были о Родине:
Господи, дай увидеть!
Молюсь я в часы ночные.
Дай мне ещё увидеть
Родную мою Россию.
Как Симеону увидеть
Дал Ты, Господь, Мессию,
Дай мне, дай увидеть
Родную мою Россию.
Четверть века оплакивать потерянную землю...Когда я узнала об этом, я была слишком молодая, чтобы это понять. Мне казалось, что это — неправильно, что надо было перечеркнуть прошлое и пойти дальше. Став старше, я поняла! Ей было 50 лет, когда она оказалась в эмиграции. Будь она хотя бы на десять лет моложе, она бы попыталась начать всё сначала: стала бы путешествовать, нашла бы новые увлечения, поселилась бы где-нибудь в Бразилии...Во всяком случае, так думается и так хотелось бы мне...Но в пятьдесят начинать новую жизнь поздно или очень трудно — и она не смогла.
Что же касается меня, то я очень повзрослела с момента нашей с ней первой Встречи...Мои интересы и поиски значительно расширились и вышли за границу того, что было так важно и необходимо для Зинаиды Николаевны. Как следствие этого, я разучилась улавливать музыку её стихов. Теперь они для меня — стихи поэта Зинаиды Гиппиус, и я больше не слышу в них родных ноток. Но я до сих пор испытываю благодарность к этой женщине, и всегда буду вспоминать о ней с теплом.
_ _ _ _ _ _
* Перевод стихотворения Эмили Дикинсон с анг. Григория Кружкова