- Не скажу! - отрезала мама. - Я тебя знаю. Мстить полезешь и пропадешь. Сына потеряла, еще и тебя сгубить? Ты у меня последняя осталась, не позволю!
- Сама узнаю! - пообещала Зита и ушла в слезах.
Мама умерла в феврале. Сказали - случайное отравление радиоактивной гадостью, хватило крупинки. Зита в случайность не поверила. Перед болезнью мама приняла в руководство все коммунальное хозяйство города - очень сытное место для знающих людей...
Попрощаться с ней пришел весь состав ее бывшего участка, все коммунальщики, от дежурного сантехника до главного инженера включительно - но что это могло изменить, если мамы больше не было?
В марте сгорела сауна элитного охотхозяйства для отцов города. Погибли трое подвыпивших мужчин, "варяги" из Москвы, прибывшие на "кормление". Весной она снова стала посещать школу, ненадолго. Экзамены, хочешь или нет, а надо сдавать лично. Однажды вечером услышала - кто-то негромко играет в музыкальном классе. И такое на нее нахлынуло... музыка и первая любовь в ее памяти сплелись неразрывно и так щедро пропитались счастьем и горем, что удивительно, как она не взвыла от тоски. Ноги сами развернулись и понесли на звуки.
В полутемной комнате у синтезатора сидела худая женщина, подыгрывала себе простыми аккордами и задумчиво бормотала слова какой-то песни. Ариадна Иосифовна, кто же еще. Зита прислушалась.
- Забота у нас простая, забота наша такая: жила бы страна родная, и нету других забот...
В груди нежно защемило - прадед любил эту песню, любовь и ей передалась. Но с предком понятно, коммунист по убеждениям и жил давно, а вот учительница? Тоже любит архаику? А откуда знает? Песен ушедшей эпохи в открытых ресурсах не найти, победители постарались даже память о побежденных уничтожить. Но явно любит, а вот играть не очень-то...
Зита приблизилась неслышно, положила пальцы на клавиатуру, и синтезатор загудел приветственно и радостно. Как будто узнал лучшую ученицу Виталия Сергеевича.
- Все же пришла, - прошептала учительница, закрыла глаза и тихо запела:
- И снег, и ветер, и звезд ночной полет...
Пела она удивительно чисто, Зита даже заслушалась.
- Еще.
- Мечтать, надо мечтать! - пропел в ответ серебряными трубами синтезатор.
Ариадна Иосифовна слабо улыбнулась и подхватила:
- Детям орлиного племени...
Удивительный у них получился концерт - учительница знала наизусть все песни, которые любила памятью прадеда Зита. Тоже, выходит, коммунистка?
- С возрастом твои удивительные познания о недавнем прошлом нашей империи уже не кажутся неестественными, - задумчиво констатировала учительница. - Просто умненькая девушка с необычными интересами. А пару лет назад некоторые твои замечания вызывали шок. Года через два-три и твоя невероятная житейская мудрость перестанет вызывать недоуменные вопросы. У тебя поразительно верные друзья, девочка, всё видели, но никуда не сдали, не поделились выводами - цени. Цени своих друзей детства, как детство само - их не становится больше, только меньше, уж я-то знаю...
Учительница прижалась щекой к ее руке и неожиданно попросила назвать ее по имени.
- Ариа, - тихо сказала Зита.
Дверь скрипнула, и в музыкальный класс просунулась голова вахтера.
- Сгинь! - рявкнула учительница, недовольная голова исчезла, но ощущение атмосферы доверительной беседы уже пропало.
Женщина тоже это поняла, вздохнула, встала и включила верхний свет.
- Ариадна Иосифовна! - воскликнула пораженная Зита.
Учительница поправила военную курточку с лейтенантскими погонами и печально улыбнулась.
- Я попрощаться зашла, а тут ты, так удачно. Думаю, опытный инженер-маркшейдер в должности командира артиллерийского поста управления огнем сейчас стране гораздо нужнее, чем бесталанная учительница русского языка.
- Как? Вас не могут призвать в армию, вы же каторжанка, значит, поражены в правах...
- Как, как... Как в школу, так и на войну, - проворчала женщина. - Думаешь, каторжан вот так просто берут на работу в школу? Друзья юности помогли. Не все бывшие наши окончательно скурвились. А может, им передо мной стыдно, что женщина, а не отступила, в отличие от них, не знаю.
- Ариадна Игоревна, почему? - рискнула спросить она. - Вы же должны ненавидеть нашу страну!
Учительница криво улыбнулась:
- Видимо, совсем русской стала. Знаешь же, как у нас, русских: и материмся, и хаем родину, причем за дело, и получаем от нее по полной, вплоть до пожизненного - но если кто-то нападет...
Лицо женщины закаменело.
- Голыми руками порвем, - пообещала она. - И ты, Зита, такая же. Русская дура. Начальство презираешь, южную диаспору терпеть не можешь, но придет время - возьмешь штурмовую винтовку и отдашь за родину жизнь, как и все твои дебилы-спартаковцы...