Вообще-то кажущееся со стороны облако было на самом деле не туманом, а свечением, которое Зивелеос включал, когда хотел скрыть себя от внешнего мира. Поэтому теперь он был не просто спокоен, но даже очень счастлив от сознания того, что дело завершилось успешно и от ощущения самого полёта. Он любил летать.
Полночь. Спать не хотелось. Он не спешил. Не поднимаясь слишком высоко, наблюдал за жизнью города сверху.
Начало осени было ещё тёплым. Наступил бархатный сезон. Добрая часть Москвы продолжала оставаться на улицах.
Зивелеос прикрепил оба дипломата к спине захваченными на этот случай ремнями. Теперь ничто не мешало спокойному полёту. Широкими проспектами неслись по своим маленьким и большим делам машины. Как много людей торопятся. А зачем? И что интересно — торопятся в разные стороны.
Где-то он уже такое видел? Ну да, в лесу, когда сидя на брёвнышке, наблюдал за муравьями. Они тоже почему-то в хорошую погоду бегут торопливо по противоположным направлениям. Он ещё тогда удивлялся — почему так? Если спешат поесть и еда где-то рядом, то все должны были бы двигаться в одну сторону. А вот поди ж ты, у муравьёв оказывается не так, как у слетающихся на падаль грифов или туда же стремящихся гиен да шакалов. У каждого муравья своя собственная задача и своё направление. Так, наверное, и у людей.
Вон женщина торопится к бутылке из-под пива, которую только что оставил на столике возле киоска парень в тенниске с изображением собачьей морды.
Он направляется в противоположную сторону, может на свидание со своей любимой. Пересекая дорогу в неположенном месте, наперерез приближающемуся потоку машин бежит молодая женщина. Ей очень нужно срочно на другую сторону именно в этом месте. Чуть дальше находится переход. Светофоры включили жёлтый свет. Пешеходы спешат в оба конца до возобновления движения.
Кто, куда и зачем? Маленькие дела смешиваются с большими, иногда мешая друг другу, иногда помогая. Большие дела выливаются в громадные, но ни одно не обходится без самых маленьких. Ну точно, как муравейники, ни один из которых не построить без маленьких муравьёв. И почему некоторые возражают против сравнения их с винтиками? А кто же они, как не винтики большого механизма жизни? Не хотите быть винтиками, ладно, считайте себя муравьями, строящими одну большую муравьиную кучу жизни.
Зивелеос завис над перекрёстком и с высоты десятиэтажного дома хорошо представлял себе людей муравьями, но и себя в их числе. Разумеется, он теперь не такой простой муравей. Никто ещё не знает его силы и могущества, как не знают и его слабостей. Но беспокоило его то, что одному ему никак не справиться со всей жизнью. Ему легко ошарашить своим появлением толпу, легко подчинить своей воле сотню, тысячу, ну сто тысяч человек, а зачем? Награбить денег и прожигать жизнь в праздности, упиваясь своим величием? Нет, это было не для него.
Рассуждая сам с собой, Зивелеос машинально следил за девушкой. Спрашивается, зачем бежать наперерез движению потока? Хорошо, что успела добежать до середины и стала. И чего теперь оглядываться? Смотри лучше вперёд, чтобы не сбили машины, мчащиеся в противоположную сторону. Но она смотрит назад. Неужели её испугала тёмно-зелёная «ауди», которая неожиданно резко перестраивается с правого края дороги к центру? Возможно, что так.
Светофор вновь замигал жёлтым, и девушка помчалась через вторую половину шоссе, едва не попав под проскочивший на жёлтый свет жигулёнок, ловко увернувшийся от сумасшедше бегущей дамочки. Вот она уже на тротуаре. Зивелеос облегчённо вздохнул, собираясь лететь дальше, но внимание привлекло сочетание нескольких стремительных движений, направленных сначала в разные стороны, а теперь неожиданно сходившихся вместе. Тёмно-зелёного цвета «ауди» со свистом развернулась на перекрёстке и встроилась в крайний ряд у тротуара, по которому бегом удалялась нарушительница движения. В считанные секунды «ауди» оказалась рядом и, слегка опередив девушку, затормозила. В то же мгновение обе дверцы со стороны тротуара открылись, из машины выскочили два парня, и повернувшая, было, назад девушка, попала прямо в их руки, которые закрыли ей рот, схватили за руки и втащили в машину.
«Ауди» рванула вперёд. Всё произошло так стремительно, что шедшие рядом прохожие не успели сориентироваться и что-либо предпринять. Зивелеос скрипнул зубами и устремился вслед за удалявшейся иномаркой. Проспект Калинина, что переименовали в Новый Арбат, сменился Кутузовским проспектом, не так давно называвшийся проспектом прославленного маршала Гречко. Однако Зивелеосу было сейчас не до причин изменения названий. Он звонил Маше по мобильному телефону.