— Но это не доказано, — вставила быстро судья.
— Буду признателен вам, если вы последуете моему примеру и не будете прерывать моё выступление, как этого не делал я, это неприлично, — сделал вежливое замечание Зивелеос и продолжал: — Не стану спорить с вами по вопросу о том, что думает о нас земля, которая, на мой взгляд достаточно грамотного человека, просто вертится, являясь песчинкой в мироздании.
Вопрос же о насилии действительно представляется жизненно важным и не только вообще, но и в конкретном сегодняшнем случае, который вы рассматриваете, и в моих действиях, вам непонятных.
Вы упомянули революции в России и интересуетесь, какая из них была необратимой. Я не считаю себя большим специалистом по истории, но убеждён, что все революции необратимы. Ни одна не осталась без последствий, изменивших жизнь людей. Другое дело, что ни одна из них не решила ещё полностью проблемы взаимоотношений между людьми разных слоёв общества. Но не так-то это просто. И всё же. Если бы не было восстания Спартака, если бы не выступали насилием негры Америки, не кажется ли вам, что рабовладельческий строй существовал бы и поныне? Не известно сидели бы вы сейчас в кресле судьи, управляя рабами на цепи, или были бы рабыней. Вполне возможно, что вам бы следовало поклониться памяти Спартака за то, что вам не приходится ползать у ног хозяина подобно послушной собачонке только затем, чтобы выпросить у него кусок мяса. А ведь и сегодня есть люди, которые мечтают о превращении большей части населения в таких собачонок.
Да, в нашей стране исторически не было рабов. Но давайте вспомним народные восстания и ответим на вопрос, пришло бы в голову кому-то отменить крепостное право на Руси, если бы не многочисленные крестьянские бунты? Ни в коем случае. Если народ не волнуется, если его удовлетворяет то положение, в котором он находится, то какой же смысл что-то менять? И ведь, заметьте, люди, занимающие господствующее положение, не бунтуют против тех, кто живёт хуже во всех отношениях. Низы можно наказывать, используя свою силу, которую они сами себе возводят в закон, выгодный для верхов.
Непротивление злу насилием — старый лозунг, выдвинутый теми, кто боялся расстаться со своим положением угнетателя. И уверяю вас, что приведенный вами пример с граблями неудачен. Чапаев был и остаётся народным героем, выступавшим против врагов своего народа. Неужели вы предложили бы смириться, когда на Русь лавиной скакали полчища монголо-татар, шли французы, наседала Антанта, вторгались войска фашистов? Всякий раз сопротивление им было насилием, но насилием против другого насилия. Против какого из этих насилий вы? Против чужеземного или против своего?
Нет, не отвечайте. Я не закончил, — сказал быстро Зивелеос, заметив попытку судьи прервать его ответом. — Не буду говорить о революции семнадцатого года. Понимаю, что при прежней власти вы не могли стать тем, кем являетесь сейчас. Но что сегодня защищаете, сидя в своём кресле? Миллиарды рублей и долларов уходят из нашей страны на зарубежные личные счета олигархов.
Вывозятся бриллианты и золото, лес и нефть, масса других богатств нашей родины с единственной целью сделать страну придатком капиталистического зарубежья, лишить её былого могущества. И вы предлагаете спокойно взирать на уничтожение моей родины? Кто остановит этих негодяев? Вы? Своими словами о вреде насилия? Да эти бандиты должны будут в ноги вам кланяться за такое усердие. Они и кланяются, давая вам подачку в виде зарплаты несколько лучшей, чем у крестьян и рабочих.
Вы можете бороться со своим адом внутри, сколько хотите. Это ваша личная проблема. Но, живя в обществе, будучи от него зависимым тем, что используете блага, вырабатываемые им для всех, вы обязаны жить по законам этого общества, которые должны иметь одну основу — хорошо то, что хорошо большинству, а не отдельным лицам. Общество не научилось пока делать так, чтобы каждый видел своё счастье в счастье других. Задача эта адски трудная, но не стремиться к ней общество не может, ибо все его помыслы сводятся всё-таки к добру. А добро это приходится защищать. Без насилия, увы, это пока невозможно.
Вы сегодня защищаете отщепенцев жизни, которые пытались изнасиловать девушку. Да если бы я, находясь в это время в небе, не увидел случайно, как её сначала преследовали на машине, а потом силой усадили туда, если бы я не остановил это насилие своей силой, то что бы стало с этой прекрасной душой? И вы ведь меня слушаете сейчас только по той причине, что я сильный.