— Это где ж ты так, милок, провинился, что тебе даже дверь открывать не хотят?
Старушка кинула взгляд на букет белых роз. Жук резко обернулся на поднимающуюся бабушку. Он не стал отвечать на провокационный вопрос, приняв решение просто промолчать. Бабушка возмутительно цокнула языком, поражённо покачивая головой, после чего медленно забрела к себе в квартиру. Спустя пару минут очередного долговременного звонка, дверь всё же отперлась:
— Ира…
Антон нелепо стоял с букетом цветов. Вот она, Шумилина, которую он не видел около шести лет. Вот она — его первая любовь, вся надежда и поддержка в самые трудные и невыносимые моменты. От её одного только вида у Жука промелькнула улыбка в уголках рта. Ира просто стояла в дверном проёме, не произнося ни единого слова, а по щекам стекали слёзы, которые она не могла сдержать.
— Ну тише-тише, солнышко, я здесь, — Жук кинулся обнимать расплакавшуюся Шумилину, вытирая её слёзы тыльной стороной ладони. — Почему ты мне столько времени не отвечала?
Но в ответ Жуку поступило лишь молчание. От этого горло начало душить ещё сильнее от боли. Такое впечатление, будто произошло что-то смертельно-катастрофическое, а Ира просто не хотела это оглашать.
— Скажи, Ир, — Жук начал прямо и сразу, без особых обходных вопросов. — Ты меня уже не любишь?
Ира на мгновение успокоилась, но сразу после всхлипнула на весь подъезд, заставляя Антона нервничать. Он совсем растерялся, и, чтобы не потревожить в очередной раз бабушку и не наткнуться на ещё пару возмущений, Жук силком затолкнул Иру в квартиру и захлопнул за собой дверь.
— Что с тобой происходит? Давай поговорим же, ну, Ир, — Жук смотрел Шумилиной в глаза, а вот она старалась всячески избегать визуального контакта. — Я ведь столько лет к тебе приходил, ждал хоть какой-нибудь обратной связи, а ты мне и слова сказать не можешь.
— Антон, — тихо начала наконец Ира. — Я не могу…
Жук не мог уняться, чтобы добиться хоть какой-то ясности от Шумилиной. Внутри его всего разрывало на кусочки. Почему она ничего ему не может сказать? Что она уже натворила и что скрывает от Антона?
— Ты ведь мне когда-нибудь расскажешь, что произошло?
— Когда-нибудь расскажу, Антон, — Ира открыла входную дверь.
Она молча намекнула, что Жуку пора уходить, и он без всяких церемоний вышел за порог. Жуков так не хотел уходить от Шумилиной, которую столько лет не видел. Его чувства будто возросли с новой силой, открыв новое дыхание, но вот только их отвергают по неизведанным ему причинам. Просто ставят в неизвестность. Этого чувства Жук не переносил больше всего. Он молча побрёл в сторону лестницы, минуя каждую ступеньку.
— Антон, — окликнула его Ира. — Я люблю тебя, очень-очень сильно люблю!
Жук остановился, резко повернул голову на заплаканную Ирку и улыбнулся краешком рта. Но, не долго думая, снова развернулся, продолжая спускаться по лестнице. Выйдя с подъезда, Антон со всей мощи, злобы и агрессии, которая накопилась в нём, выбросил букет цветов в мусорный контейнер. Бабушки, сидевшие напротив на лавочке, в тот час же умолкли, с особым интересом поглядывая на Жука. Вот только он не понимал, на кого конкретно он злится. Точно не на Иру, нет. Она не могла как-то паскудно с ним поступить. Это не в её стиле жизни. Жук, не обратив никакого внимания на сидевших на лавочке бабушек, быстрым шагом побрёл в сторону своего дома. Но бабушки всё так же провожали его взглядом, периодически переглядываясь между собой. Ещё примерно с минуты они молчали, а потом снова переключились на темы погоды, московской жизни и низких пенсий.
Вадик деловито курил на стуле в квартире у Риты, распластавшись на нем настолько, насколько это было возможно. Здесь было одно из его убежищ, где он мог скрыться от всех ненужных ему лиц, правда сестра запрещала ему оставаться на ночь в её присутствии, чтобы не делить территорию и личное пространство. Ритка слащаво улыбалась, утыкаясь взглядом в пол. Она приняла решение не рассказывать всю подноготную о встрече с парнями своему старшему брату.
— Вполне себе послушные и покладистые пацаны, — начала Рита. — А ты там пугал меня!
— Что, даже Цыпа? — Дергал губой Вадик.