Когда служки зажгли на алтаре свечи, я кивнула Одри, и мы быстро накрыли стол в конце зала. Вокруг поднялся гвалт, и я попыталась отыскать глазами Кэролайн Доусон. Больше всего я боялась, что сливовый пирог съедят до того, как она успеет его попробовать.
Одри, нахмурившись, подкатила тележку к одному из столов.
— Мамы Грир Доусон здесь нет, — крикнула мне Одри, перекрывая шум, — но она требует какой-то сливовый десерт. Я сказала, что ничего об этом не знаю, этой женщине было наплевать. Она заявила, что лучше бы мне узнать об этом как можно скорее.
Одри прижала свободную руку к груди.
— Почему она не спросит об этом Грир? Мало того, что эта девица ничего толком не сделала для организации вчерашнего обеда, так она и сегодня не участвует. Или «хаммер» для такого пустяка использовать никак нельзя?!
— Одри, — умиротворяюще сказала я, — Грир вчера слушала выступления, так же как Хизер и Джулиан. Давай я сама займусь Кэролайн Доусон.
Одри что-то недовольно пробормотала.
— Это была ее личная точка зрения. Грир Доусон, на мой взгляд, годилась лишь для того, чтобы производить впечатление на состоятельных клиентов. Трудно сказать, почему Грир не желала работать в семейном кафе. Возможно, Лига Плюща[15] не одобряла такой семейственности.
Одри была права в том, что работа на меня действительно с трудом вписывалась в насыщенный график Грир. Тем не менее я не могла сбрасывать со счетов ее родителей, которых необходимо было поразить качеством моей выпечки. Я передала хмурящейся Одри сырную тарелку. От влажных кусочков сливового пирога исходил приятный запах корицы. Взяв поднос с пирогом, я направилась на поиски Доусонов. Единственным положительным опытом, который я получила, организуя в колледже различные банкеты, стало умение хорошо ориентироваться в пространстве.
— О, о, о! — прогудела Марла, когда я вошла в фойе.
Она окинула пирог прожорливым взглядом.
— Я все еще жду, когда мы поговорим о прошлом вечере. И, кстати говоря, падре Олсен жаждет продолжения. Он интересовался у меня, не сможешь ли ты поработать на грядущем собрании духовенства.
— Смотря сколько он заплатит.
— Дорогая, это же Церковь! — Марла взяла с подноса кусочек пирога и тут же отправила его в рот. — Падре вообще ни за что не собирается платить.
Задумчиво работая челюстями, Марла посмотрела куда-то поверх моего плеча.
— К нам направляются Хэнк и Кэролайн Доусон, — прошептала она с придыханием, — король и королева над мелкими людишками. Похоже, они готовы съесть все, что находится в пределах досягаемости.
— Эй, — запротестовала я, — да, я невысокая, но меня возмущает…
— Держись, монархи уже рядом, — Марла горделиво приподняла подбородок, — они прямо за тобой.
— Сегодня намечается серьезный матч. Вы переживаете?
Я обернулась и посмотрела на источник голоса. Хэнка Доусона можно было назвать квадратным мужчиной — твердо очерченное квадратное лицо, квадратная челюсть, квадратные плечи, даже элегантный серый костюм имел форму квадрата. Короткая стрижка, темные с проседью волосы, намечающиеся залысины, цепкие голубые глаза — все в его внешности буквально кричало о неприятии республиканских взглядов. Перекинувшись парой слов о том, как прекрасна была прошлым вечером Грир, мы с Хэнком перешли к детальному обсуждению предстоящих игр «Бронкос». Таких футбольных фанатов как мы с Хэнком нужно было еще поискать. Каждое воскресенье мы надевали оранжевую форму любимой команды, ни одно движение игрока на поле не оставалось без нашего комментария, а по окончании футбольного сезона нам приходилось садиться на жесткую диету. Беседа с Хэнком после воскресной службы была упоительна, словно глоток свежего воздуха.
— Нет, — заметила я. — У «Вайкингс» шансов нет.
— Ты права, без Бада Гранта они — никто.