Внезапно налетевший ветер закрутил между соснами около директорского дома белые вихри. Пока шел обед, выпало не менее четырех дюймов снега. В конце октября в Колорадо частенько бывали сильные снегопады, чему всегда радовались лыжники и денверская футбольная команда «Бронкос». Ранний снег здесь несомненно был хорошей приметой. Богатые лыжники и футбольные фанаты всегда были не прочь «заправиться» чем-нибудь, неважно, находились они на горнолыжных склонах или дома, перед широкими экранами телевизоров.
Кофейники на плите шипели и булькали. Директор Перкис сделал пугающее предупреждение: оказывается, любая неисправность с электричеством в этом старом доме могла стать для нас роковой. Для безопасности я принесла шесть маленьких кофейников вместо двух больших и за сорок минут до коктейля успела протянуть удлинители по всей кухне и коридорам к различным выходам. Родители сочли, что старый особняк с восточными коврами, античной мебелировкой и хаотичной реконструкцией очарователен. Если бы они попробовали до восьми часов вечера готовить на здешней кухне, то резко изменили бы свое мнение.
Следующей проблемой после удлинителей стал для меня поиск подходящего места для салатных тарелок и тарелок для ростбифа. На неровной поверхности рабочего стола они стояли крайне неустойчиво. Но настоящим вызовом для меня оказалось приготовление йоркширкского пудинга в духовке, у которой не было ни регулировки температуры, ни окошка, через которое можно было бы наблюдать за состоянием блюда. Когда пудинги поднялись и покрылись коричневой корочкой, я осознала подлинную ценность того, что мы называем «зеркало».
Из зала вновь донеслось внушительное директорское покашливание. Я находилась за углом с последней порцией пышек, когда директор начал говорить.
— Сейчас, когда мы готовим этих молодых людей вступить на плодовитую землю университетской жизни, где выживание зависит от способности в каждом одуванчике видеть настоящее золото…
Пожалейте меня. Директор Перкинс, предпочитавший одежду из твида вне зависимости от погоды, питал слабость еще и к длинным метафорам. Я это знала. Более того, мне уже приходилось слышать, как эти метафоры перефразировали родители. Шестой год обучения в средней школе начался для Арча плохо, а закончился просто ужасно. Однако он смог пережить обучение в летней средней школе Элк-Парк и перейти в седьмой класс. К счастью, мой богатый бывший муж принял решение оплатить обучение сына. Однако подобно Одри Куперсмит, которая занесла это в свой список претензий, и остальным разведенным женщинам, я вскоре осознала, что посещать родительские собрания мне придется одной. Я уже имела честь слышать о «пути к звездам» и «пожинании плодов своих трудов» в те моменты, когда все было хорошо, и о том, что «грянула засуха», когда дела шли не ахти.
Теперь директор Перкинс вещал о том, что «освоение пашни обучения подобно путешествию через кольцо астероидов», и для вящей убедительности подносил к глазу телескоп. Я вздохнула. Картина под названием «Галилео и обезьяны».
Я закончила расставлять десерты, вернулась на кухню и, вместе с моим помощником Эгоном Шлихтмайером, наполнила первые шесть чашек китайского черного с золотом сервиза кофе. Родившийся и выросший в Германии, Эгон обладал оливковой кожей, приятным, слегка мальчишеским выражением лица и спортивной мускулистой фигурой, которую одежда только подчеркивала. В школьной газете даже написали, что принятый недавно на работу герр Шлихтмайер широко образован и только что закончил докторскую диссертацию на тему «Форма, глупость и триумф в романе Гете „Фауст“». Как это должно было помочь ему в преподавании старшеклассникам американской истории, я не понимала. Однако это было неважно. Я вручила мускулистому «доктору» сливки, сахар и сахарозаменитель и Шлихтмайер юркнул в открытую дверь, держа поднос так, словно это была штанга. Задержав дыхание, я налила кофе без кофеина в белую и золотую чашки.
Я взяла поднос и вошла в зал как раз в тот момент, когда директор отправлял слушателей в путешествие по «галактикам во вселенной возможностей».
Направилась я прямиком к столику, за которым в глубоком унынии сидел еще один мой помощник Джулиан Теллер. Джулиан оканчивал последний класс средней школы Элк-Парк и был горячим поклонником здорового питания. Он профессионально занимался плаванием на длинные дистанции и, готовясь к соревнованиям, всегда коротко подрезал свои светлые волосы. Последние четыре месяца он жил вместе со мной и Арчем, отрабатывая арендную плату готовкой и помощью в качестве официанта. Так же как и Грир Доусон, вечером он не работал, поскольку мероприятие было очень важным для него. В течение обеда я старалась время от времени ободряюще ему улыбаться. Однако мои «послания» оставались без ответа. Несмотря ни на что Джулиан выглядел так, словно находился в агонии. Если я спрашивала Джулиана, не желает ли он кофе, парень отстранялся от мило беседовавшей с ним девушки и впадал в ступор.