У меня в голове нарисовался портрет обсуждаемой персоны. Эгон был невысоким, когда мы стояли рядом, я могла смотреть ему прямо в глаза, большие и коричневые. У Шлихтмайера была оливковая кожа и детское выражение лица, кудрявые черные волосы и длинные черные ресницы дополняли образ. Он всегда носил штаны цвета хаки, рубашки с логотипом Оксфорда и модные куртки. Внешне он напоминал Ральфа Лорена[24].
— Что еще? — нехватка кофе давала о себе знать, внезапно меня посетила мысль, что сейчас до меня, возможно, пытается дозвониться Шульц.
— Хорошо, теперь перейдем к главному… Он работал ассистентом преподавателя в Университете Колорадо, и его три раза застукивали со студентками. Вот так. Подозреваю, что он таким способом зарабатывал на жизнь. Когда до университетов доходили соответствующие слухи, максимум, что ему предлагали, — это работа уборщика. Никто не желал иметь в штате профессора, который крутит романы со студентками.
Сама я никогда не была святошей, и потому старалась никого не осуждать. Но целых три девушки? Непонятно только, три последовательно или три одновременно?
— Неужели эта история стала известна преподавателям всех университетов от побережья до побережья? — изумилась я.
— Насколько мне известно, об этом знают все агентства по найму, — Марла ненадолго задумалась. — У директора школы Элк-Парк был должок перед главой литературного факультета университета Колорадо, поскольку тот помог с поступлением одному из его учеников. В итоге Перкинс отдал долг, приняв Эгона Шлихтмайера на должность преподавателя истории. Как ты понимаешь, для этого ему пришлось уволить предыдущего преподавателя истории. Это случилось в прошлом году — мисс Памелу Сэмюэльсон выгнали со скандалом, который не стали предавать широкой огласке. А в этом году Эгону уже предлагают должность преподавателя в колледже.
— Мисс Сэмюэльсон? Мисс Памела Сэмюэльсон? Откуда я знаю это имя?
— Вы занимались аэробикой вместе с Памелой Сэмюэльсон до того, как ты перестала посещать клуб, глупышка!
— Ох, точно! — сказала я, пытаясь вспомнить, как выглядела Памела. — А как же интрижки Эгона с тремя девушками? Каким образом Перкинсу удалось оправдать прием на работу такого сотрудника?
Марла тяжело вздохнула.
— Ну привет, Голди! Во-первых, если никто не трубит о том, что человек полная сволочь, его репутация остается невинной, как слеза младенца.
— Значит, из старшеклассников об этом никто не знает… И, по-видимому, существует негласная договоренность, которую слухи не могут преодолеть.
— Естественно. Более того, если бы подобная новость просочилась, Перкинс сделал бы все, чтобы выставить какого-нибудь юнца козлом отпущения и заявить, что такие заявления являются плодом горячего юношеского воображения. А опровергнутые слухи, как ты понимаешь, легко забываются. В любом случае, Перкинс предупредил Эгона о том, что в случае возникновения проблем с выпускницами, всю оставшуюся жизнь парень будет пасти коров. Похоже, что у Эгона есть немолодой покровитель. Но во всей этой истории существует одна несостыковка. С какой стати Шлихтмайера приглашают на работу в колледж, когда все его прошлое было красноречиво расписано в серии статей «Маунтен джорнал», автором которых выступил некий амбициозный выпускник, собравшийся поступать на факультет журналистики Колумбийского университета?
— Нет, нет, только не Кит Эндрюс…
— Он самый. И представь себе, кто же попытался отговорить Кита публиковать эти статьи? Твой ненаглядный Джулиан!
— О господи! Ты уверена?
— Так мне рассказывали. А теперь догадайся, кто спал со Шлихтмайером, прежде чем узнать всю его подноготную от своего лучшего ученика — Кита Эндрюса?
— Понятия не имею, но думаю, ты мне сейчас расскажешь.
— Мадемуазель Сьюзан Феррелл. Не знаю, расстались ли они окончательно, но я видела все, что происходило на девятичасовых подготовительных занятиях.
— Расскажи мне о неизвестном скандале с мисс… Ну той, которая была предшественницей Шлихтмайера?
— Ты имеешь в виду Памелу Сэмюэльсон?
— Ты сейчас с ней общаешься? Мне очень нужно с ней переговорить.
— Она перешла в другую группу по аэробике, так что это будет сложновато.
— Хорошо, тогда разреши мне рассказать обо всем Шульцу.
Марла тихо хихикнула.
— Так я и рассказала тебе всю эту историю, чтобы у тебя появился стоящий повод позвонить ему этим утром.
Перед тем как отключиться, Марла пообещала продолжить свое расследование, если я буду оплачивать ее труды чем-нибудь вкусненьким. В качестве платы я предложила шоколадные бискотти, от чего подруга пришла в полный восторг.