— На прошлой неделе мне пришлось три раза отвозить детей к педиатру, так что ничего я не видела, — сказала после недолгих раздумий молодая мама.
Когда я вернулась, ко мне подошел Джулиан и заявил, что они с Арчем готовы пойти в школу. Я ответила, что не против. Франческа Маркасиан невдалеке быстро щелкала фотоаппаратом. У девушки был такой вид, словно пожар в моем доме грозил стать событием века. Пока я шла по направлению к журналистке, она успела несколько раз меня сфотографировать.
— Я думала, мы договорились о том, что фотографий не будет!
Моя жизнь грозила выйти из-под контроля.
— Да, но это было до пожара, — безразлично ответила журналистка, — а теперь случилось непредвиденное. Есть идеи, как это могло произойти?
— Никаких идей, — пробормотала я. — Вы видели кусок фанеры, снятой с трубы? — журналистка кивнула. — Скорее всего, один из рабочих оставил ее там еще летом. Я не хочу, чтобы вы публиковали фотографии. Люди могут подумать, будто я что-то подожгла у себя на кухне.
— Если до понедельника произойдет нечто еще более из ряда вон выходящее, тогда без проблем!
Франческа убрала камеру в сумку и достала сигарету. Никакого завтрака, диетическая кола с таблетками кофеина, а теперь еще и курево — я готова была упечь эту женщину за решетку лет на десять. Макарсиан глубоко втянула дым в легкие.
— Послушайте, вы были очень деликатны, рассказывая о событиях в школе Элк-Парк. Я тоже. Вот только вы были не правы.
— Да? — невинно спросила я. — Это как?
— Ну, — Фран выпустила несколько колечек сигаретного дыма, — родители считают, что в «Маунтен джорнал» просто обязаны публиковать материалы их детей. В сентябрьском выпуске мы напечатали статью Кита Эндрюса. Он лично просил нас о публикации. Может быть, вы даже помните заголовок: «Залог успеха Кита Эндрюса — прилежная учеба и активная общественная позиция». В течение лета Кит частенько помогал нам, организовывая встречи и фестивали, поэтому его просьбу удовлетворили. Так вот. Мы напечатали кусок статьи, и в редакцию, брызжа слюной, заявился Стэн Маренски. Этот псих кричал, что Кит Эндрюс не вправе мешать его торговле. Стэн сказал, что мальчишка не способен отличить норку от выдры, а потому его «зеленые» выпады абсолютно некомпетентны. В редакции попросили Кита объясниться. Парень ответил, что слегка преувеличил в статье некоторые факты, но в целом все абсолютно достоверно, и статья должна помочь ему при поступлении в Стэнфорд.
Маркасиан вскрыла новую пачку сигарет.
— Стоило получше проверять факты, — пробормотала я в ответ.
Девушка стряхнула пепел.
— Да что вы! Неужели вы считаете, что «Маунтен джорнал» сильно напоминает «Нью-Йорк таймс»? Интересно то, что после Стэна нас посетил Хэнк Доусон. Он посчитал, что мы должны посвятить целый разворот рубрики «Кто есть кто» статье о его дочери. После того, как Доусону объяснили, что в его дочери нет ничего особенного, он пригрозил перестать публиковать в нашей газете рекламу кафе. Когда Хэнку предложили заменить эту рекламу на рекламу дочери, он отказался не только от объявлений, но и от подписки. В рубрике «Кто есть кто» мы печатаем статьи о ветеринарах, спасающих диких животных, а также о новых знаменитостях. Мы не «Таймс» и уж тем более не «Пипл».
— Но вы ведь могли напечатать биографию… — неуверенно начала я.
— Сразу видно, вы не читаете «Маунтен джорнал», — девушка кровожадно затоптала ногой окурок, — мы напечатали это. В рубрике «Работа и искусство» вышла статья о малышке Грир Доусон, приторговывающей в родительском кафе самодельной бижутерией. Серьги в виде оранжевых футбольных мячей, ожерелья с подвесками в виде фанатских кепок.
Фран достала из сумки пакет сладкой кукурузы и предложила свой десерт мне. Я отказалась.
— Как вы думаете, много женщин носит подобные украшения? Подобные статьи — настоящий кошмар журналиста. Реклама кафе вернулась в газету, но сам факт публикации был ужасной ошибкой. Кто, вы думаете, заявился к нам на следующей неделе? Одри Куперсмит! Она хотела, чтобы мы напечатали статью о Хизер и ее чудесном научном открытии, которое спасло мороженое в кафе.
— И что же вы написали про мороженое?
Фран прикончила кукурузу и засунула руки в карманы.
— Вы знаете, там, где находится то кафе, большие проблемы с электричеством, — я не знала, но уверенно кивнула, — у них вылетели пробки и холодильник отключился, а Хизер восстановила электричество. Тот разговор был ужасен! Мы не стали печатать статью, чтобы потешить самолюбие Одри Куперсмит, и она отказалась от подписки. Собственно, это все. Мне пора. Сожалею о вашей трубе.