Пирог:
2 стакана муки
¾ чайной ложки соды
½ чайной ложки соли
½ стакана растительного жира
½ стакана размягченного сливочного масла (несоленого)
1 и ⅔ стакана сахара
6 яиц (белки отделить от желтков)
1 стакан пахты
1 столовая ложка апельсиновой цедры
2 стакана измельченной пророщенной пшеницы
1 стакан клюквы (разделить на 4 части)
½ стакана измельченных орехов пекан
⅙ чайной ложки лимонной кислоты
Глазурь:
½ упаковки сливочного сыра
¼ стакан размягченного сливочного масла (несоленого)
3 стакана ванильного сахара
1 столовая ложка свежевыжатого апельсинового сока
1 чайная ложка апельсиновой цедры
Разогрейте духовку до 210°. Смешайте муку, соду и соль. Затем добавьте измельченное масло с растительным жиром. В полученную смесь всыпьте сахар и взбивайте до тех пор, пока масса не станет пышной и воздушной. Постепенно добавляйте яичные желтки, затем пахту. Туда же положите апельсиновую цедру, пшеницу, клюкву и орехи.
Лимонную кислоту смешайте с яичными белками и взбивайте до загустения. Аккуратно добавьте взбитые белки к тесту.
Смажьте маслом несколько противеней. Запекайте 25–30 мин. Проверьте готовность с помощью зубочистки. Остудите пироги.
Для приготовления глазури смешайте сливочный сыр с маслом. Добавьте ванильный сахар и апельсиновый сок, все перемешайте. Положите апельсиновую цедру. Полученной глазурью смажьте не только верх, но и края пирогов.
Из этого объема продуктов получается 14–16 порций.
Глава 15
— Присядем на скамейку, — прошептала я.
В голове пронеслась мысль позвонить Шульцу и все ему рассказать, но я отогнала ее. Оставить мальчика в таком состоянии одного было бы непозволительно. Однако, какой бы ни была проблема Брэда, решить ее мог только он сам. Сделать это за него я не могла.
Мы дошли до задней скамьи и неуклюже уселись рядом.
«Думай! — сказала я себе. — Если Джулиан сказал Брэду, что нам с ним нужно о чем-то поговорить, значит, стоит послушать, что парень скажет».
— Я воровал, — выдавил из себя Брэд.
Я промолчала, а затем — под взглядом Маренски — кивнула. Дружелюбное лицо Брэда сейчас было искажено болью, он как будто ждал от меня чего-то.
— Продолжай, — сказала я, но парень молчал, тогда я попыталась подтолкнуть его, — ты хотел рассказать о воровстве.
— Это началось давно. Годы назад. — Брэд обхватил себя за плечи так, как это делают маленькие дети, когда им плохо и одиноко. Затем он выпрямился и глубоко вздохнул. — Сначала я чувствовал себя хорошо. Получать то, что мне хотелось, оказалось приятно. Я ощущал себя сильным.
С внезапной свирепостью Брэд добавил:
— Я любил это.
У меня поневоле вырвался тяжелый вздох.
— Когда Перкинс на одном из собраний заявил, что школе Элк-Парк не нужны замки на шкафчиках, я внутренне расхохотался. Я подумал, что это весьма забавно.
Сейчас Брэд Маренски не смеялся. И даже не улыбался. Его лицо застыло в скорбной, болезненной гримасе. Брэд молча рассматривал ограненное стекло в окне над алтарем. Я поинтересовалась, не хочет ли он закончить рассказ.
— Я делал это не ради вещей, — наконец сказал Брэд, — их у меня было полно. Это легко, когда у родителей есть деньги. Любая куртка, которая могла мне понравиться в семейном магазине, была бы моей. Но самым большим кайфом было украсть из чужого шкафчика джинсовый жакет.
Беззвучные рыдания сотрясали худощавое тело Маренски. Казалось, он хочет закричать, но не может. Возможно, он боялся, что кто-то войдет. Из церковного офиса доносился стук клавиш печатной машинки. От каменного пола и голых стен словно исходила тянущая, холодная тишина. Исповедь Брэда здесь звучала как невнятное бормотание.
— Я решил завязать. Но прежде мне нужно было вернуть кое-что владельцу… Я сам не понял, зачем взял из шкафчика эту вещь…
Брэд снова ушел в себя. Я подумала о том, сколько еды еще нужно приготовить, о двенадцати гостях, которые прибудут в течение часа.
— Взял из шкафчика вещь, — ласково подсказала я.
— Да. Пару недель назад я решил вернуть ее. После занятий. Когда я уже положил вещь в шкафчик и закрыл дверцу, закончились занятия у Французского клуба. Естественно, все дети выбежали в коридор. Я оцепенел. Просто молча смотрел на мисс Феррелл, Кита Эндрюса, детей и еще на вашего сына — простите, не помню его имени. Конечно, все они решили, что я вор.