– Да тут хламу на несколько Камазов, – засмеялся я, когда мы подошли поближе, чтобы рассмотреть оговоренный фронт работ. – И чего языком зря молоть?
Но Данила нисколько не обижался на мою критику и внимательно оглядывал гору мусора. Вдруг он схватил полусгнившее бревно и попробовал его приподнять.
– Грыжу заработаешь, – попробовал я остановить его.
– Срочно, помогай, – Данила гусаком зашипел на меня. – Тащи, что-нибудь. Надо их на это место нацелить. Пусть отсюда начинают копать.
Он уперся посильнее, и бревно поддалось. Я схватил его с другого конца, чтобы оно не задавило моего приятеля, и тут краем глаза увидел Гориллу направляющегося к нам. Пришлось, в поте лица изображать коммунистический субботник. Горилла медленно подошел к нам и поздоровался.
– Бог в помощь.
В отличие от Фитиля, он не удивился, что мы не отдыхаем, и не купаемся, а трудимся на свалке. Удивляться было нечему. Та карта, что вчера нарисовал Данила, побывала в его руках. Он пришел просто удостовериться, не ошиблись ли они с Фитилем местом. Нет, не ошиблись. Вчера мы точно обозначили одно место клада, посередине бучилки, а второе, вот оно, под этой мусорной кучей. Наша работа лучше всякой карты убедила Гориллу в выкладках Фитиля. Он теперь воочию убедился, что место третьего клада правильно определено. Не то, что он сомневался в умственных способностях Фитиля, указавших на эту свалку, нет, просто сторонние люди всегда кажутся умнее и грамотнее. А раз мы, первые владельцы карты, начали потихоньку разгребать свалку, значит Фитиль не ошибся, бесплатно, за здорово живешь никто возиться с мусором не будет. Альтруистов в рыночный век нет, исчезли как класс, повымирали мамонты. Горилла задумчиво смотрел на нас.
– Чего это вы трудитесь на попов? – на лице Гориллы мелькнула тень тревоги. Не опередили бы его. Он подумывал, не открыть ли ему карты и сказать нам, что он знает, о том, для чего мы расчищаем площадку. Но вот тень тревоги исчезла с его лица, и появилось всегдашняя угрюмость и презрение к окружающему миру. Он успокоился. «Не суетись», казалось, говорили его глаза.
– А мы не бесплатно. – Данила сощурил глаза. – Попы по плану через три дня должны забетонировать здесь площадку, вот наняли нас мусор убрать.
– Врешь, – не поверил Горилла. Он хорошо знал, что мы тут делаем. Мелюзга, мартышки, решили его надуть.
Данила решить не блефовать, а выложить карты на стол.
– Не веришь, не надо. Вчера Фитиль тоже не верил, а сегодня сам себя кусает за одно место, как кобель укушенный блохой. Вон спроси отца «Мефодия», видишь идет к нам. Мы за тысячу рублей подрядились мусор убрать, церкви помочь.
Когда священник подошел к нам, Данила не дал никому рта раскрыть и первым вылез вперед.
– Святой отец, тысячу рублей мало будет, вот рабочая сила, – и Данила показал на Гориллу, не соглашается, – добавить надо.
Горилла хотел что-то еще спросить у отца Мефодия, но я его толкнул в бок.
– Что мало?
Горилла зверем посмотрел на меня. Он не понял, шучу ли я или правду говорю. А священник первый раз доброжелательно посмотрел на нас.
– За неделю вывезете, вознаграждение удвою.
– Договорились, – сразу согласился Данила, и вытирая о штаны руку протянул ее отцу Мефодию. Горилла, как нанятая рабочая сила никого не интересовал. Одетый в легкий спортивный костюм небритый Горилла не смотрелся как аристократ, он больше походил на растерянного и оттого угрюмого мужика выехавшего на заработки из богом забытой деревеньки. Я думаю, что священник видел его первый раз в жизни, и принял за бомжа. Правильно, где у бандита и святого отца могут пересекаться пути дорожки, только на похоронах и крестинах. Бог Гориллу пока миловал, от одного и второго. А освятить свой Мерседес он не догадался. Вдруг Данила, прикрикнул на Гориллу:
– Кончай сачковать, разгребай мусор.
Горилла ошарашенно посмотрел на командира и схватился за самое большое бревно. Святой отец, подумал, что ему тут больше делать нечего и приличествующей его сану походкой покинул работников физического труда. Похоже, Горилла поверил, что эту площадку хотят зацементировать. И без микроскопа было видно, какие мысли роятся в мозгу прародителя человечества. Мысль была одна: «Успеть бы». Теперь мне самому был понятен маневр Данилы, пусть Горилла постарается раскопать здесь несуществующий клад, пока это место не забетонировали. За мусор можно было не беспокоиться. А Данила, работодатель, давал указания наемной рабочей силе:
– Ты пока прикинь, как быстрее здесь убрать. А мы пошли, у нас еще дела есть.
Таким образом, мы дали понять Горилле, что догадываемся о его намерениях и пока не будем ему ни в чем препятствовать. Правда, мы не предложили ему и договора о совместном рытье. Пусть сам докумекивает до этого. А планы Гориллы были написаны у него на лице. Имея официальное разрешение от руководства монастыря, он постарается сегодня же вывести мусор, а под покровом ночи выкопать клад. Ну…ну.
Глава XVI
Бучилка
Оставив Гориллу один на один с мусорной свалкой, вдоль монастырской стены мы дошли до той ее части, где она была разрушена, и выглянули наружу. Отводную канаву в поте лица копал Колька, а Фитиль лежал на траве. Вчерашняя сцена повторялась с точностью до наоборот. Только теперь лежал на траве Фитиль, а над ним стоял я.
Фитиль, как древний дед, перевернулся на другой бок и застонал. «Отзвуки ночного вразумления», – подумал я. Кол, не легкая рука массажиста. Фитиль, не дожидаясь, пока мы начнем разговор, решил первым застолбить золотую жилу.
– Мы вот с Колей, осушаем бучилку. Помощь не нужна. Сами справимся. Мы, первые забили это место.
Фитиль отлично понимал, что никаких законных прав кладокопателя именно в этом месте у него не было, и поэтому был многословен. Как демагог, он решил утопить существо вопроса словесным извержением.
– Вчера вы клад золотой выкопали, сегодня наша очередь. Я думаю, так будет справедливо.
При нашем появлении, Колька, копавший канаву, отложил в сторону лопату и стал внимательно прислушиваться к тематике разговора. Фитилю не понравился незапланированный перекур, и он заорал на своего компаньона.
– Я что ли, должен за тебя пахать? Ох, – застонал он, – шевелись Колька, а то долю совсем урежу.
Я мысленно прикинул, какую долю определил Кольке, жмот Фитиль. Думаю, близкую к нулю.
Колька вытер грязной рукой пот со лба и воткнул лопату в землю. Отводная канава узеньким окопчиком тянулась от края Кручи. А копать было еще метров десять. Я посочувствовал землекопу. Тяжек труд подневольного работника. Глядя на живописно лежащего Фитиля мы молчали.
Я чувствовал, что Данила готов вцепиться ему в горло мертвой хваткой и вырвать назад золотую монету. Присутствие его извечного недруга Кольки с лопатой останавливало моего друга. Фитиль тоже увидел в Данилиных глазах что-то нехорошее, потому что он отодвинулся от него подальше.
Он оказался умнее, чем мы о нем подумали. Нас подвела извечная человечья простота, измерять других на свой аршин. Не называя вслух карту, он вешал нам на уши лапшу.
– Вчера вы сами так громко спорили и орали, где надо откапывать второй клад, что мы с Колькой первые это место застолбили.
Фитиль понял, что аргумент для обоснования своих притязаний на бучилку у него никудышный, и упрямо повторил:
– Вчера вы выкопали пол пуда золота и серебра, сегодня наша очередь.
Мне стало нехорошо. Четыре с небольшим грамма золота «златника» Владимира за один день прибавили в весе в тысячи раз, а что будет через неделю. Скажут, мы Камаз золота вывезли. Но было ясно и другое, раз Фитиль собрался раскапывать второй клад, значит, не знает еще ценность «златника». А Фитиль ясно давал нам понять, что к карте он не имеет никакого отношения, что место это они с Колькой узнали из наших разговоров. Я решил его немного растревожить, может быть ляпнет, что-нибудь лишнее, даст нам зацепку, след «златника».