Иржик не знал, где искать воду, и шёл куда глаза глядят, пока не пришёл в дремучий лес.
— Эх, кабы были здесь мои воронята, они бы мне помогли!
Тут над головой у него захлопали крылья, и откуда ни возьмись — оба воронёнка.
— Мы тут, — каркают, — и поможем тебе! Чего ты хочешь?
— Должен я добыть живой и мёртвой воды, да не знаю, где искать её.
— Зато мы хорошо знаем. Подожди немного, мы принесём.
И скоро принесли Иржику две баклаги, полные воды: в одной — живая, в другой — мёртвая. Радуясь, что ему так повезло, Иржик поспешил к королевскому замку.
По дороге, на опушке леса, видит паутину. В середине сидит громадный паук, и пьёт кровь из мухи. Иржик взял баклагу с мёртвой водой, брызнул на паука, и тот замертво свалился на землю. Иржик брызнул на муху живой водой из другой баклаги, и муха забилась в паутине, выбралась из неё и взлетела на воздух.
— На своё счастье ты меня воскресил, Иржик, — прожужжала она. — Без меня не угадать тебе, какая из двенадцати королевен Златовласка.
Король, видя, что Иржик выполнил и третью задачу, объявил, что отдаёт ему свою дочь.
— Но ты должен сам её выбрать.
И он повёл Иржика в большой зал, где за круглым столом сидело двенадцать красавиц, все на одно лицо. На каждой было большое белое, как снег, покрывало, скрывавшее волосы.
— Вот мои дочери, — говорит король. — Угадаешь, какая из них Златовласка — можешь увезти её с собой. Не угадаешь — значит, не судьба, уедешь один.
Смутился Иржик, не зная, что делать. Тут кто-то зажужжал около его уха:
— Ж-ж-ж, иди вокруг стола, я тебе подскажу.
Это была муха, которую оживил Иржик.
Пошёл он вокруг стола, а муха за ним летит и жужжит:
— Это не та... и это не та... и эта... А вот это она, Златовласка.
— Отдай мне вот эту дочь! — воскликнул Иржик. — Я её заслужил для своего короля.
— Угадал! — сказал король.
А дочь встала из-за стола, скинула покрывало, и золотые волосы рассыпались пышными волнами до самой земли.
Всё озарилось вокруг, словно при восходе солнца. Иржик даже сощурился.
Тут король дал своей дочери на дорогу всё, что полагается, и Иржик отправился восвояси с невестой для своего господина.
У старого короля глаза разгорелись, и он чуть не запрыгал от радости, увидев Златовласку. Тотчас начались приготовления к свадьбе. А Иржику король говорит:
— Хотел было я тебя повесить за ослушание, чтобы твой труп склевали вороны, но за то, что ты мне хорошо послужил, велю только отрубить тебе голову и похоронить с честью.
И Иржику отрубили голову. Златовласка попросила у старого короля отдать ей его тело, и король не отказал своей невесте. Тогда она приложила голову к телу, побрызгала мёртвой водой, и тело срослось с головой, даже шрама не осталось. Потом королевна сбрызнула Иржика живой водой, и он встал здоровый и помолодевший.
— Как крепко я спал! — сказал он, потирая глаза.
— Да, крепко, — сказала королевна. — Кабы не я, спать бы тебе вечно.
Старый король, видя, как помолодел и похорошел Иржик, тоже захотел омолодиться.
— Отрубите, — говорит, — голову и мне, а потом оживите меня чудесной водой.
Так и было сделано. Бездыханное тело короля поливали живой водой, пока не вылили всю, но голова никак не прирастала к туловищу. Тогда стали поливать мёртвой водой, и голова сразу приросла, но живой-то воды уже не было, чтобы воскресить мёртвого.
В королевстве без короля нельзя. Умнее Иржика там никого не было, ведь он даже речь животных понимал. Вот его и избрали королём, а Златовласка стала королевой.
ЯНКО-КРЕПЫШ
Жил когда-то крестьянин — такой бедный, что в доме у него порой и корки хлеба не было. Родился у крестьянина девятый сын. Назвали его Янко. Мальчик родился очень маленьким, но был такой крепкий и шустрый и стал так быстро расти, что его прозвали Янко-крепыш.
На двенадцатый день Янко сказал братьям:
— Я уже так вырос, словно мне двенадцать лет. А силы у меня на четверых. Пойдёмте-ка и наймёмся все вместе куда-нибудь на работу.
Вот наутро все девять братьев пошли искать работы. Пришли они к барину, стали в ряд. Самый маленький, Янко, вышел вперёд и говорит:
— Мы пришли к вам молотить, дайте нам-работу.
Барин засмеялся:
— Мал ты ещё молотить.
— Дайте нам побольше пшеницы, и вы увидите, как мы молотим, — сказал Янко. — А чего я не сделаю, сделают братья.
Барин и слуги захохотали, потому что братья Янко стояли словно дубы, а его от земли чуть видно было. Но Янко взял такой же цеп, как и другие.