— Да.
— Он же глухой! Глухой пожилой человек. Откуда ему знать, что…
— Он не глухой, Майкл. Он прекрасно слышит. Так где это «там»?
Он заколебался.
— Майкл?
— В доме, — наконец пробормотал он.
— В доме твоего отца?
— Да.
— Кто тебе звонил, Майкл?
Он снова заколебался.
— Майкл, кто?..
— Морин. Мне звонила Морин.
— Что она хотела?
— Сказала, что хочет меня видеть.
— Зачем?
— Она просто попросила прийти.
— Но зачем же?
— Хотела поговорить.
— Она сказала, что отца нет дома?
— Она сказала… она сказала… что они там втроем.
— Морин с твоими сестрами?
— С девочками.
— И она хотела, чтобы ты пришел?
— Да. Она сказала, что она… что она… будет меня ждать.
— Хорошо, Майкл, а что произошло, когда ты туда добрался? О чем вы разговаривали? Ты рассказал детективу, что вы прошли на кухню…
— Да, так оно и было.
— И о чем вы там говорили?
— Я не помню.
— Постарайся вспомнить. Она сказала, почему хотела тебя видеть?
— Потому что была напугана.
— Чем?
— Ну… она не знала, что ей делать.
— В каком смысле?
— Не знаю.
— Но она сказала тебе, что боится?
— Да.
— А потом?
— Не помню.
— Морин не сказала ничего такого, что привело бы тебя в ярость?
— Нет, мы… мы всегда… мы всегда отлично ладили. Мы… нет.
— Так что ты просто ни с того ни с сего схватил нож и начал преследовать ее по всему дому? Так, что ли?
— В спальне я…
— Вот именно, что произошло в спальне?
— Я обнял ее, — сказал он. — И поцеловал в губы.
— Так, а потом?
— Я не хотел, чтобы полиции стало известно, что я… я не хотел, чтобы они знали, что я… поцеловал жену своего отца — она была женой моего отца, а я ее поцеловал.
— И тебе не хотелось, чтобы это стало известно полиции?
— Нет, я… Они ведь расскажут моему отцу.
— Поэтому ты ударил ее ножом?
— Нет. — Он отрицательно покачал головой. — Это случилось после.
— Майкл, я не могу уследить за твоей мыслью.
— Когда она уже была мертва.
— Ты поцеловал ее, когда она уже была мертва?
— Да.
— И ты не хотел, чтоб об этом узнала полиция?
— Да, — ответил он.
— Ты и Эмили поцеловал?
— Нет, только свою мать.
— Свою мать?
— Морин.
В начале шестого я уже был рядом с цветочным магазином. Юренберг не сообщил мне его название, но на Саут-Бэйвью такой магазин был единственным, поэтому я и предположил, что им владеет Кэтрин Брене. Я помнил о том, что мы со Сьюзен собирались присутствовать на открытии картинной галереи между пятью и шестью часами. И все же мне казалось более важным поговорить с миссис Брене, прежде чем это сделает Юренберг. Магазин располагался на той же стороне улицы, что и отель «Королевские пальмы». Увешанный башенками и балкончиками, украшенный террасками, отель придавал улице атмосферу изящества, пробуждая воспоминания о том, как выглядела Калуза еще в 20-х годах. Под вечерними лучами солнца здесь царили тишь и благодать. Перед моим мысленным взором проносились лошади, запряженные в легкие коляски, бегущие по эспланаде, пышные сады, спускающиеся прямо к заливу. Тротуар перед цветочным магазином представлял собой сад в миниатюре. Зонтичное дерево в кадке стояло рядом с драконовым деревом и маисовым кустарником. В центре между ними стояла тележка с цветами. Там были фиолетовые, белые, розовые глоксинии, желтые хризантемы, лаванда. На стеклянном окне магазина было написано «Флер де Ли», а под названием красовался геральдический крест с двумя стилизованными трехлепестковыми ирисами. Название магазина сообщало о том, что он принадлежал Кэтрин Брене. Сам собой возникал образ французской обольстительницы, жеманно спрашивающей: «Что вы желаете, месье?»
В магазине никого не было, кроме чуть коренастой средних лет женщины. Ее светлые волосы были собраны в тугой узел на затылке, на носу — огромные очки в черепаховой оправе. На ней был зеленый халат, весь перемазанный землей, из кармана которого торчали садовые ножницы. На ногах — разношенные сандалии. Она держала горшок с папоротником, который, вероятно, только что принесла с улицы. Судя по времени, магазин уже был закрыт. Она обернулась и посмотрела на меня. Позади нее на демонстрационной витрине хаотично расположились красные розы с длинными стеблями и алые тюльпаны, изысканные орхидеи, маргаритки и ирисы, вполне соответствующие названию «Флер де Ли». Справа и слева на полках стояли кактусы, фиалки, бегонии, с потолка свешивался виноград и бостонский плющ, рядом с композицией из высушенных цветов стоял пустой цветочный горшок.
— Извините, — сказал я. — Я хотел бы видеть миссис Брене.
— Это я, — сказала она. Светлые брови слегка изогнулись, а карие глаза широко раскрылись в ожидании.
— Кэтрин Брене? — переспросил я. Я никак не мог поверить, что это была именно та женщина, которую Джейми назвал «ошеломляюще красивой».
— Да, — ответила она, — меня зовут Кэтрин Брене.
— Здравствуйте, — проговорил я озадаченно. — Меня зовут Мэттью Хоуп. — Я сделал паузу. — Адвокат Джейми Парчейза.
— Да? — произнесла она с вопросительной интонацией. Она поставила папоротник на пол и в недоумении развела руками.
— Я бы хотел задать вам несколько вопросов по поводу прошлой ночи, — сказал я.
— Простите, не поняла. — Выражение замешательства постепенно сменялось чем-то другим.
— Миссис Брене, я адвокат Джейми. Я уверен, вам известно, что произошло прошлой ночью…
— Да? — Опять одно-единственное слово, и оно снова звучит как вопрос. Но брови уже не изогнуты вопросительно — нахмурены поверх очков в толстой оправе.
— Джейми утверждает, что был вместе с вами прошлой ночью между…
— Со мной? — переспросила она.
— Да, между одиннадцатью и…
— Со мной? Вы уверены, что обратились по адресу?
— Вас ведь зовут Кэтрин Брене?
— Да.
— И вы знакомы с Джейми Парчейзом?
— Да. Но не понимаю, на что вы намекаете, говоря о прошлой ночи.
— Его жена и дети были…
— Да, я слышала об этом по радио. Но при этом вы утверждаете, что доктор Парчейз…
— Миссис Брене, он рассказал нам, что…
— …был со мной…
— …между одиннадцатью и…
— Я вас не понимаю…
Мы одновременно замолчали. Она смотрела на меня и ждала объяснений. Я смотрел на нее и ожидал того же.
— Мистер Хоуп, — произнесла она наконец, — мы с мужем знакомы с Парчейзами только шапочно. Конечно, я ужасно расстроилась, когда узнала о страшной трагедии, которая…
— Миссис Брене, к вам скоро придет детектив Юренберг из полиц…
— С какой стати?
— Потому что Джейми Парчейз утверждает, что был вместе с вами прошлой ночью между одиннадцатью и половиной двенадцатого.
— Этого не было.
— Вы не видели его вчера ночью?
— Я не видела его, с тех пор как… даже не могу вспомнить. По-моему, я встречалась с ним и его женой на благотворительном балу… Да, больше года тому назад. И кажется, мы еще раз встречались после этого… На какой-то вечеринке.
— А Джейми сказал…
— Мне наплевать, что…
— Он сказал, что вы были любовниками в течение…
— Не порите чепуху!
— Я только повторяю то, что он рассказывал нам сегодня утром.
— Рассказал кому именно?
— Мне и моему партнеру. Сегодня утром у нас в конторе.
— Так вот: он, очевидно… я не могу вообразить, зачем он все это сделал. Не знаю, должна ли я себя чувствовать оскорбленной или, наоборот, польщенной. Кажется, я не похожа на такого рода женщину…
— Миссис Брене, если прошлой ночью Джейми с вами не было, значит, он находился где-то в другом месте. И полиции будет интересно узнать, где именно.
— По-моему, это уже не мои проблемы.
— Мне кажется, вы меня не понимаете.