На остановке вошел свежий пассажир. Широкоплечий, с заиндевевшими усами и бородой, он похож на охотника, что бесстрашно садится на волка, которого посадили борзые, держащие его за уши. От него пышет силой и здоровьем, молодой румянец раскрасил щеки, видно, он много прошел пешком по морозу.
Пробираясь по коридору и отыскивая свое место, невольно потревожил спящих: стал двигать дверью купе, без конца ходить и раскладывать постель, которая не давалась ему в темноте. Наталкиваясь на полки мотающегося вагона, не мог справиться с нею и в сердцах выругался:
— Что труднее — свернуть газету или расстелить простыню в вагоне?
Раскашлялся, разбудил спящих, их сон перебит. Недовольные забеспокоились появлением незнакомого человека, теперь уж не до сна. Трусость и любопытство так и подмывали их прощупать его, но изобретательности хватило лишь на то, чтобы спросить, какая станция. Бестактность наглецов в конце концов берет верх, и они, как лиса, осмеливавшаяся сесть рядом со львом, бесцеремонно перешли к делу и повели расспрос:
— Вы местный?
— Нет.
— А зачем в наши края?
— В командировку.
— А позвольте полюбопытствовать, что у вас за работа, если не секрет?
На такой неожиданный вопрос не хотелось отвечать, он рассердился и чуть не нагрубил, но решил позабавиться. Требовалось унизить нахалов, и сделать это нужно было изысканно.
— Инспектор по охране природы! — находчиво выпалил нежелательный сосед.
Переглядываются. Что ж тут охранять, когда тайга раскинулась на сотни километров, сколько ее ни истребляй, она от этого не убавится, у человека не хватит сил пожрать такой лесной массив. Если бы не подобралось одно начальство, расспросы, пожалуй, на этом бы и кончились, но досужим стало любопытно, какую природу он собирается охранять здесь и кому это нужно. Доведенный до отчаяния, инспектор выбрал контрманевр, к которому прибегает кошка в узкой подворотне, когда ей некуда бежать и она решается на прорыв, кидаясь в объятия врага:
— Дело вот в чем. У вас тут варварски уничтожают медведя. Если так будет продолжаться дальше, немудрено, что медведь скоро войдет в Красную книгу.
Посыпались возражения. Стали нападать на медведя и обвинять его в злодействе, что, дескать, пугает баб, собирающих бруснику, не любит детей, дерет скот и бывает опасен в голодное время, когда близко подходит к поселку. Ослепленные разбушевавшейся страстью, не поскупились приписать к его подвигам несуществующий грех: снимает белье с веревки и разоряет печные трубы, взобравшись на крышу…
Инспектор не согласен с этим, противоречит им и еще больше разжигает неприязнь к косолапому:
— Это неправда, вы видели своими глазами хоть раз живого медведя? Я думаю, вы и в цирке-то никогда не бывали, живете в своей тайге и собираете бабушкины сплетни. Медведь осторожен, избегает встречи с человеком и никогда не нападает на него первым. Медведь умен и способен на многие разумные действия — весь цирк держится на медведях. Когда говорят, что по уму на первом месте стоит слон, за ним лошадь, а потом собака, — я бы медведя предпочел лошади. Медведь ходит по канату, ездит на мотоцикле, пьет из бутылки и играет в хоккей.
При слове «хоккей» одобрительно закашляли через стену.
— В старину цыгане ходили с ручными медведями на цепи и показывали представления: как бабы воруют горох, а также боролись с ними…
Недоброжелатели не знают, что возразить на это, и мало-помалу склоняются на сторону медведя. Их робкие суждения настраивают на лицемерный лад И вот самая главная начальница, очень деловитая женщина, весившая центнер, добрая и глупая, утратившая женское начало от возложенной на нее должности авторитетно соглашаясь, добавила:
— Медведь в шахматы играет!
Чудесный американец
Весна. На железнодорожных путях уже совсем по-летнему. Радужная от паровозных масел галька нагрета, по-змеиному блестит и искрится. Станционные рабочие на путях лениво замахиваются кирками. Они одеты в апельсиновые поддевки, делающие их похожими на палачей, которые снимают трупы с виселицы и укладывают их в гробы…