Хотя крики возбуждения вскоре сменяются криками страха, когда раздается серия выстрелов, прежде чем громкий взрыв на другой стороне комнаты заставляет содрогнуться все здание вокруг нас.
Мое сердце подпрыгивает к горлу, когда воцаряется хаос.
За всю свою жизнь я никогда не видела, чтобы люди двигались так быстро, как те, кто не привык к подобному насилию, со всех ног бегут к единственной лестнице, чтобы спастись.
— Давай, пошли, — кричит Себ, вытаскивая меня с ящика.
Мое сердце стучит в ушах, когда я тянусь к Эмми, но она уже двигается.
— Окно, — гремит Себ, беря меня за дрожащую руку и убегая в противоположном направлении от всех остальных.
Дым заполняет комнату быстрее, чем я думала, что это возможно, поскольку Себ тащит нас прямо в самую гущу.
— Я, блядь, надеюсь, ты знаешь, куда идешь, — кричу я ему, мои глаза щиплет, а легкие горят, пока я борюсь с тем, чтобы не вдохнуть это.
— Разве я не всегда так делаю?
Выстрелы где-то в опасной близости позади нас пресекли любую реакцию, которая у меня могла бы быть.
Я оглядываюсь назад, но нас окутал дым. Единственное, что я могу разглядеть вдалеке, — это леденящее душу зрелище огромных оранжевых языков пламени.
— Эмми? — Я кричу, понимая, что ее больше нет рядом со мной. — Себ, мы потеряли Эмми.
Он останавливается и кладет руки мне на талию.
— Я вытаскиваю тебя, детка, — твердо говорит он, его голос хриплый из-за воздействия дыма на горло.
— Нет, нам нужно—
— Нет, — рявкает он таким тоном, что я перестаю спорить. — Я собираюсь поднять тебя. Там есть окно, пролезай в него, бери мою машину и езжай домой. Запрись внутри.
— Я не оставлю тебя здесь.
— Делай, что тебе говорю, Чертовка.
Его глаза встречаются с моими, и я знаю, что у меня нет выбора, кроме как подчиниться — хотя бы по той причине, что мы задохнемся, если останемся здесь еще немного.
Засовывая свои ключи в мою сумочку, он поднимает меня, пока я не могу положить ноги ему на плечи и найти окно, о котором он упоминал.
Оно чертовски крошечное, до такой степени, что я понятия не имею, смогу ли я на самом деле протиснуться через него или нет.
Дотянувшись до защелки, я пытаюсь отодвинуть ее, но она не поддается.
— Черт. Оно не открывается, — кричу я.
— Разбей его. Делай что угодно.
Мои руки дрожат, а голова начинает кружиться от вдыхания дыма, и когда я поднимаюсь выше, становится только хуже.
Черные точки появляются у меня перед глазами, когда я роюсь в сумочке, пытаясь схватить пистолет.
Я едва могу сжать его достаточно сильно, но я целюсь в правильном направлении и стреляю, стекло мгновенно разлетается передо мной вдребезги.
— Что за черт?
— Делаю, как мне сказали, — кричу я, глубоко вдыхая воздух, когда он врывается в подвал.
— Черт, — ворчит он, когда вокруг нас раздаются новые выстрелы.
Я использую свой пистолет, чтобы выбить стекло из рамы, прежде чем крикнуть ему, чтобы он поднял меня повыше.
— Тебе тоже нужно пойти, — умоляю я, подтягиваясь на предплечьях и начиная проползать через дыру, чертовски надеясь, что в процессе не порежусь слишком сильно.
— Нет, мне нужно найти парней. Садись прямо в машину и езжай домой. Обещай мне, — зовет он, его голос умоляет меня поступить правильно. Чтобы обезопасить себя, чтобы ему не пришлось беспокоиться обо мне.
— Я обещаю, — говорю я, просовывая ноги внутрь и откатываясь от окна на холодную и твердую землю подо мной.
— Беги, Стелла, — слышу я его слова, когда раздаются новые выстрелы и громкий треск.
Я, спотыкаясь, поднимаюсь на ноги, мои легкие и горло горят, когда я осматриваюсь по сторонам.
Я нахожусь на парковке, но почти ничего не вижу. Повсюду есть люди, которые пытаются скрыться с места происшествия.
Мчась вперед, мои ноги едва поспевают за моим телом, когда я направляюсь к машинам, вытаскивая ключи Себа из своей сумочки.
Последнее, что я хочу сделать, это уйти, но я знаю, что он прав. Если это из-за меня — если — тогда мне нужно убираться к черту подальше.
— Эмми? — Я кричу, боль разрывает мое горло, когда я делаю это в надежде найти своего друга, но мой голос теряется в хаосе.
Я ищу ее в толпе, но не вижу никого, кого бы я узнала.
Я все еще смотрю в противоположном направлении, когда натыкаюсь прямо на другого человека.
— Черт, я изв— Я задыхаюсь, когда чьи-то руки хватают меня за плечи, удерживая меня. Поворачивая голову, я сразу же натыкаюсь на пару черных глаз. Хотя мое внимание привлекают не они, а травмы, разбросанные по его лицу.
Он боец.
Тот, кто только что проиграл.
Из здания доносятся новые выстрелы, прежде чем звук сирен вдалеке пронзает воздух, и я вспоминаю, что мне нужно делать что-то, а не стоять здесь и пялиться на этого парня, как будто я его знаю.
Вырываясь из его объятий, я бегу, лавируя между людьми передо мной, пока не нажимаю кнопку разблокировки машины Себа и не вижу впереди огни.
Я хочу вздохнуть с облегчением, но не могу. Не сейчас, когда они все еще внутри, а Эмми пропала.
— Черт. Черт, — рявкаю я, хлопая ладонями по рулю.
Когда я оглядываюсь на здание, мое сердце подскакивает к горлу при виде пламени, которое теперь лижет наружные стены.
— Пожалуйста. Пожалуйста, — шепчу я, умоляя любого, кто выслушает.
Мне нужно, чтобы они все были в безопасности.
К тому времени, как я выезжаю со стоянки, толпа немного поредела, что гарантирует, что я никого не раздавлю, убегая.
Тем не менее, я ищу в толпе лицо Эмми, молясь, чтобы я смогла ее найти. Но все лица, большинство из которых потемнели от сажи, на многих болезненные, возможно, опасные для жизни раны и огнестрельные ранения, неузнаваемы.
Проглатывая гигантский комок в горле, когда я не вижу никого из знакомых, я нажимаю ногой на газ и оставляю разрушения позади.
Рыдание вырывается из моей груди, зная, что я ухожу от Себа. Покидая их всех. Но что еще я могу сделать?
Машина Тео еще не вернулась, когда я подъезжаю к месту Себа, и я издаю болезненный вздох, когда глушу двигатель.
Мысли о том, что они погибают в этом аду, не покидают мою голову, пока моя паранойя не начинает овладевать мной.
Глядя в зеркало заднего вида, я высматриваю движение, что угодно.
Было ли все это частью какого-то большого плана, чтобы оставить меня в одиночестве?
Я качаю головой, чувствуя себя нелепо.
Откуда бы кто-нибудь мог знать, что я буду вынуждена уехать одна? Если бы это было из-за меня, наверняка кто-нибудь мог бы просто выстрелить в меня, пока я сидела на том ящике.
Дело не в тебе, Стелла.
Но все же, когда я наконец вылезаю из машины, у меня в руке пистолет, готовый выстрелить, если понадобится. Моя кровь приливает к ушам, а грудь продолжает вздыматься, и только когда я захлопываю и запираю за собой дверь, я, наконец, заставляю себя расслабиться.
Здесь я в безопасности.
Теперь мне просто нужно подождать, чтобы посмотреть, есть ли кто-нибудь еще.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Себастьян
— Черт возьми, — знакомый голос гремит в заполненном дымом пространстве. — Черт, ты в порядке? — Спрашивает Тео, когда я подхожу к нему после того, как пробиваюсь через сломанную мебель и трупы.
Он присел на корточки за перевернутым столом, его толстовка прикрывает рот, чтобы помочь ему дышать.
— Да. Стелла уехала домой. С чем мы имеем дело?
Он качает головой. — Я не знаю. Мы уничтожили четверых из них. Остальные исчезли.
— Мы их поймаем. Эти ублюдки не уйдут отсюда без нас.