— Я что, твой гребаная рабыня?
— Ты можешь быть тем, кем захочешь, детка. — Он соблазнительно подмигивает. — Возможно, ты больше во вкусе Тео, но я не из тех, кто отказывается от маленького горячего тела, когда его предлагают.
— Это не так, придурок, — огрызается она.
— Ты только на днях говорила, что тебе нужен хороший член, Эм. Может, тебе стоит принять его предложение, — предлагаю я. — Я имею в виду, я могу поручиться только за его навыки поцелуев, но… ой, — жалуюсь я, когда Себ впивается пальцами в мои ребра.
— Хватит, Чертовка, — рычит он мне на ухо.
Взяв его грязные щеки в свои ладони, я удерживаю его взгляд.
— Ревность тебе идет, детка, — мурлычу я.
Наклоняясь вперед, я прикусываю его нижнюю губу, заставляя его глаза потемнеть от желания.
— Не трахайтесь прямо там, на диване, — скулит Эмми у меня за спиной.
Его руки сжимаются на моих бедрах, заставляя меня насаживаться на его и без того твердый член.
Стон срывается с моих губ, когда шов моих шорт просто так задевает мой клитор.
— Нет, не раньше, чем она будет зашита и прекратит истекать кровью по всему дивану Тео. Ему больше не нужна причина сходить с ума, когда он вернется домой.
Сказав это, он не перестает настраивать меня против себя, и я, конечно, не предпринимаю никаких шагов, чтобы остановить его.
— Значит, ты хочешь пиццу, — бормочет Эмми, явно игнорируя нас. — Я предполагаю, что остальные придурки захотят покормиться.
— Да. Мучая людей, парни проголодались, — подтверждает Себ, его голос звучит как чистый гребаный секс.
Протянув руку, он крепко сжимает мой подбородок, его кончики пальцев впиваются в мою кожу самым восхитительным образом, когда он тянет меня вниз, навстречу своим губам, его бедра продолжают двигаться.
Мое освобождение устремляется вперед, и мое окружение исчезает.
— Кончай для меня, Чертовка, — рычит он в наш поцелуй.
Еще одно прикосновение к моему клитору, и я падаю.
Он проглатывает мои стоны удовольствия, когда они пронзают мое тело.
— Итак, тогда для тебя жаркое, — слышу я объявление Эмми, как только кровь перестает стучать у меня в ушах.
— Извините меня, мне нужно—
— Пойти и вырубить одного в своей спальне? — Эмми предлагает.
— Нет, — ругается Себ, поднимая меня со своих колен и не пытаясь скрыть тот факт, что ему приходится поправлять штаны, когда он стоит, — только что подъехала машина. Я собираюсь впустить маму Алекса.
— О, — отвечает она немного застенчиво, в то время как я хихикаю от удовольствия.
— Это было необходимо? — дуется она, как только Себ исчезает внизу.
— После стресса последнего часа? Черт возьми, да.
— Я бы хотела свой шанс.
— Алекс уже сделал предложение. Я уверена, ты все еще могла бы— Она бросает на меня взгляд, который останавливает меня. — О, да ладно, ты же знаешь, тебе бы это понравилось.
— Да, наверное, — соглашается она. — Но что мне бы не понравилось, так это его самодовольное бахвальство после.
Мои губы приоткрываются, чтобы возразить, но, честно говоря, она права.
— Стелла, Эмми, это Джанна, мама Алекса и Деймона.
— Привет, приятно с тобой познакомиться, — говорю я, натягивая на губы счастливую улыбку, в то время как Эмми едва на нее смотрит.
— Пицца будет через сорок пять минут, — бормочет она. — Я мне нужно в ванную.
— Ладно, давай посмотрим, что у нас тут есть, — говорит Джанна, положив сумку на кофейный столик и опускаясь рядом с ней, пока осматривает мои раны. — Мы подлатаем тебя в кратчайшие сроки, милая.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Себастьян
Разносчик пиццы подъезжает к дому Чирилло, когда я провожаю Джанну и благодарю ее за то, что она пришла в последнюю минуту.
— У тебя тут маленький фейерверк, Себ, — говорит она перед тем, как сесть в свою машину.
— Да, ты все правильно поняла, — говорю я, потирая затылок, думая о своей девушке.
— Держи ее поближе, хорошо? — говорит она с понимающим блеском в глазах.
Джанна, возможно, сделала гигантский шаг в сторону от этой жизни, когда несколько лет назад ушла от отца Алекса и Деймона, но это не значит, что она забыла, каково это. Как ведут себя мужчины. Как обращаются с женщинами.
Она хотела, чтобы Алекс и Деймон были подальше от всего этого, но к тому времени, когда она сделала свой ход, было слишком поздно. Семья текла по их венам с юных лет, как и в моих. Они ни за что не собирались уходить с ней.
— У меня есть все намерения, — заверяю я ее. — Она, вероятно, убила бы меня сама, если бы я этого не сделал.
Она хихикает. — Было приятно познакомиться с ней.
— Спасибо, Джи, мы действительно ценим, что ты пришла так быстро.
— Все для моих мальчиков, — тихо говорит она, прежде чем сесть в свою машину. — Береги себя.
Ее дверь захлопывается, когда другая машина сворачивает на подъездную дорожку.
Окна затемнены, но это не значит, что я не знаю, кто собирается вылезти.
Я не вижу, чтобы Джанна уходила. Я слишком сосредоточен на Тео, когда он появляется с ног до головы в крови и выглядит чертовски смертельно.
Меня пронзает волна извращенного возбуждения.
Это не закончится хорошо для Эмми.
— Привет, как все… прошло? — Я шепчу конец вопроса, когда он проносится мимо меня.
Я не могу не ухмыльнуться, когда он идет к своей машине и обходит ее стороной.
Машина, которая доставила его домой, исчезает примерно за две секунды до того, как он кричит: — Гребаная пизда. Я собираюсь ее убить.
Часть меня хочет его успокоить. Другая, немного более злая часть, хочет посмотреть, как это будет происходить.
Им двоим нужно то, что должно произойти. Я точно знаю это.
Не оглядываясь, он распахивает дверь гаража и направляется к лестнице. Я быстро поворачиваюсь и делаю то же самое.
Я влетаю в гостиную всего на секунду позже него, обнаруживая, что глаза Стеллы расширились, когда она наблюдает, как мой ненормальный друг стреляет в нее.
Рычание вырывается из его груди, когда он перехватывает Эмми, возвращающуюся из туалета, и прижимает ее к стене, схватив рукой за горло.
— Что. Черт. Возьми. Ты. Сделала. Серьезно? — грохочет он, его голос низкий и смертоносный.
Но, в отличие от большинства других людей на планете, на Эмми, похоже, совершенно не влияет его характер, кстати, его пульс так сильно колотится, что у него тикают брови.
— Тео, это был несчастный случай. Оставь ее в покое, — пытается Стелла, хотя и слабо. Она хочет, чтобы они были в этом так же сильно, как и я.
Конечно, Тео, это чертовски нужно.
Эмми вызывающе вздергивает подбородок, вызывая какой-то сердитый стон внутри Тео, пока он ждет ответа.
— Ты дал мне свои ключи. Ты сказал мне, и я цитирую: "Убирайся к чертовой матери как можно быстрее". Так я и сделала.
— Прямо в гребаную кирпичную стену? — Он сокращает пространство между ними, его пальцы сжимаются на ее горле. — Я никогда не говорил тебе водить мою машину, Рэмси. — В ее глазах что-то вспыхивает, когда он произносит ее фамилию. — У тебя нет гребаной лицензии.
Она пожимает плечами. — Теперь слишком поздно. Лучше вытащи кредитную карту папы и запиши ее в сервис. Я уверена, что это сработает.
Я очень стараюсь этого не делать, но не могу сдержать смех, который подкатывает к моему горлу от ее комментария. Она разбила переднюю часть его любимого Maserati. Это, конечно, не пройдет даром.