Мое сердце согрелось, когда я увидела глубину их любви к нему, даже за то короткое время, что мы провели вместе. После всех потерь, которые он перенес, и продолжающейся боли из-за их матери… Я не могла не полюбить их обоих мгновенно.
И, к счастью, они, казалось, тоже одобряли меня.
Я никогда раньше не встречала семью парня. Черт, у меня никогда не было серьезного парня. В тот день, когда я назвала Себа так, чтобы вывести его из себя, это ударило по мне так же сильно.
Переезд к нему должен был стать большим шагом, но все в этом казалось правильным. Но давать ему этот титул? Это казалось таким официальным. Таким реальным. Но в то же время таким правильным.
— Я тоже хочу, чтобы ты с ней познакомилась, но… — говорит Себ, вырывая меня из моих мыслей.
— Я знаю, Себ. Но я бы никогда не осудила тебя, ее, любого из вас из-за того, как она справилась — как она справляется — со всем этим. Я хочу быть частью твоей жизни, хорошей, плохой и уродливой, если ты тоже этого хочешь.
— Это так. Я просто никогда…
— Доверься мне, — настаиваю я, глядя в его темные глаза. — Теперь меня ничто не отпугнет. Я уже видела большую часть плохого.
— Только часть?
На моих губах появляется улыбка. — Я уверена, что есть много другого дерьма, которое ты натворил, о котором ты мне еще не рассказал. Например, сколько людей ты убил и как ты это сделал.
Он слегка посмеивается, но не спешит давать ответы, которые я ищу. Если он думает, что большое количество трупов отвернет меня от него, то он явно не очень хорошо меня знает.
— Сегодня не тот день, детка, — выдыхает он, наклоняясь и прикасаясь своими губами к моим в самом дразнящем, нежном поцелуе.
— Ты не можешь отвлекать меня сексом, Себастьян, — отчитываю я, хотя, когда я произношу эти слова, мое тело автоматически наклоняется к нему, прижимаясь к его боку.
— Ах, да? Ты бы хотела поспорить на это? — Он посмеивается, утыкаясь носом в мою шею, отчего по всему моему телу пробегают мурашки.
— Ты плохо влияешь, — выдыхаю я, когда он перекатывает меня на спину и смотрит мне в глаза сверху вниз.
— Я действительно пытаюсь. А теперь перестань меня отвлекать, я голоден. — Он подмигивает, прежде чем спуститься по моему телу и заставить меня застонать.
Мой смех обрывается, когда он широко раздвигает мои ноги и зарывается лицом между ними.
***
К тому времени, когда мы прибываем — поздно — в дом семьи Себа, мои ноги становятся как желе, и, клянусь, я могла бы проспать остаток дня.
Его рука сжимает мою, когда мы подходим к входной двери. Мне не нужно смотреть на него, чтобы понять, что он нервничает.
— Все в порядке, Себ. Тебе не нужно—
— Чертовски вовремя, — объявляет Зои, широко распахивая дверь и улыбаясь мне. — Он на самом деле привел тебя. — Она притягивает меня для объятий, как будто мы давно потерянные друзья, и я поражаюсь ее дружелюбию. Я не привыкла к таким очевидным проявлениям привязанности, особенно с кем-то, кого я только что встретила.
— Пойдем, ужин почти готов.
— Йоркширцы? — спрашивает Себ, когда мы заходим внутрь и скидываем обувь.
— У тебя нет веры, братик, — радостно говорит Зои.
— На то есть причина, — бормочет Себ.
Я перевожу взгляд с них двоих на меня с улыбкой на лице. Мне нравится их подшучивание, но еще больше мне нравится выражение чистого обожания в их глазах, когда они дразнят друг друга. Это такое облегчение — видеть, что у Себа действительно есть такая любовь в его жизни, даже если его родительская ситуация совершенно хреновая.
Дом хороший. Он меньше, чем папин, и, конечно, меньше, чем два дома в поместье Чирилло, но все равно впечатляет. И я уверена, что с небольшим TLC это могло бы снова стать невероятным домом, но сейчас он совершенно устал. Я понимаю почему; я не могу себе представить, что поддержание чистоты в этом месте точно было на первом месте в списке приоритетов каждого.
— Соберись с духом, — шепчет Себ, прежде чем мы проходим на кухню.
— Смотрите, кто наконец удостоил нас своим присутствием, — объявляет Зои, гарантируя, что все пары глаз обратятся в нашу сторону.
— Стелла, — выдыхает София, кладя в руку перчатки для духовки и тоже подходя, чтобы обнять меня.
— Привет, так приятно снова тебя видеть.
В ту секунду, когда она отпускает меня, ее руки хватают меня за предплечья, удерживая на месте, пока она изучает меня. Мои щеки горят, зная, что она, вероятно, узнает консилер на моей шее, который не очень хорошо скрывает следы, оставленные Себом на моем теле этим утром.
— Себастьян, — рычит она, подтверждая мои подозрения, — ты должен отдыхать.
— Не волнуйся, сестренка. Стелла держала меня на постельном режиме, — язвит он, подходя к духовке и шокируя меня до чертиков, когда начинает проверять, все ли в порядке.
— Он всегда так делает? — спрашиваю я, с удовольствием наблюдая, как он достает молоко из холодильника и ставит его рядом с кувшином и несколькими яйцами.
— Просто подожди, — бормочет София, — ты, вероятно, скоро узнаешь что-то новое о своем мальчике.
Я так увлечена наблюдением за тем, как Себ взбивает тесто, что даже не замечаю темноволосую девушку, ковыляющую к нам.
— Мама.
— Иди сюда, малышка. Тебе нужно познакомиться с девушкой дяди Себби.
Когда я слышу, как кто-то другой зовет меня, у меня в животе порхают бабочки.
Снова отрывая взгляд от Себа, я снова смотрю на его племянницу.
— Привет, великолепная девочка, — воркую я ей, и она одаривает меня широкой зубастой улыбкой, сразу же протягивая ко мне руки.
София смеется над своей дочерью, которая извивается у нее на руках, пытаясь освободиться.
— Я думаю, ты ей нравишься. Похоже, Себ не единственный, кто попал под твои чары.
Когда я беру Фиби из рук Софии, я слышу, как Себ бормочет: — Я знал, что это была плохая идея.
— Не обращай внимания на своего сварливого дядю, — говорю я Фиби детским голоском. — Он просто злится, что все эти потрясающие женщины превосходят его численностью.
— Потрясающие? — Себ усмехается.
— Ты знаешь, что она говорит правду, младший брат, — говорит Зои, ударяя его лопаткой по голове.
Выдвигая один из стульев вокруг стола, я сажусь, все еще держа Фиби на руках.
— Где мама? — нерешительно спрашивает Себ.
— Поправляет макияж, — говорит София, открывая духовку, чтобы проверить, что внутри.
Предоставляя им немного уединения, я снова смотрю на Фиби и начинаю говорить ей всякую чушь, в то время как остальные продолжают перемещаться по кухне, как хорошо смазанная машина, болтая и догоняя друг друга.
Всего через несколько минут мою кожу покалывает от осознания, и когда я поднимаю взгляд, то обнаруживаю, что он откидывает задницу на стойку, наблюдая за мной с чем-то вроде благоговения в глазах.
— Привет, — одними губами произношу я, улыбаясь ему.
— Привет. — Он ухмыляется, его зубы соблазнительно прикусывают нижнюю губу. Это совершенно неуместно для нашей нынешней компании, но я не могу унять боль желания — несмотря на количество оргазмов, которые он уже подарил мне этим утром, — тянущую низ моего живота.
— Вам двоим нужно прекратить смотреть друг на друга взглядом— слова Зои запинаются, когда ее старшая сестра бросает на нее уничтожающий взгляд. — Трахни меня.
— Мы доставляем тебе неудобства, Зо? — спрашивает Себ с лукавым блеском в глазах, отталкиваясь от прилавка. — Может быть, тебе следует быть менее странной. Тогда какой-нибудь парень мог бы заинтересоваться.