Из всех тех описаний, которыми изобилует богатая литература, относящаяся к психозам, наблюдаемым при отравлении спорыньей, можно сделать следующие выводы в отношении характера психических расстройств при эрготизме, более или менее общие для всех наблюдений:
1. Наличие разных степеней расстройства сознания
2. Галлюцинаторная спутанность
3. Депрессивный симптокомплекс
4. Разные нарушения в аффективной сфере
5. Ведущие нарушения интеллектуальной сферы разных степеней слабоумия[381].
Выясновский и его сотрудники на своем клиническом материале идут дальше и выделяют семь групп психозов. Описываются также и случаи, трудно поддающиеся какой-либо определенной типизации. Например, у взрослых в семье начались типичные судороги, но у двух мальчиков 8 и 10 лет, питавшихся вместе со всей семьей, судорожных приступов не было. Однако проявилось своеобразное изменение психики:
Сидя за обедом, мальчики вскакивают вдруг из-за стола, подбегают к кому-либо из членов семьи, с визгом, криком и шумом хватают его за голову и начинают кричать: «давай нож, вот арбуз поспел, будем его резать». При этом они делают массу лишних движений, лица их несколько гиперемированы. Первый раз родители приняли это за шутку, и не опомнились, как один из мальчиков нанес рану ножом в голову своей сестренке. В другой раз старший мальчик, взяв удочку, привел с реки своего товарища, зацепив его крючком за щеку, со словами «вот я поймал сазана, ложи его на сковородку и жарь», причем последняя фраза была сказана с совершенно серьезным видом[382].
Родственникам приходилось связывать мальчиков на время приступа, точно так же, как в XIX веке родные связывали вышеописанного крестьянина Прохорова.
В других случаях Выясновский отмечает симптомы искажения перспективы, больным «свои руки кажутся длинными и толстыми», «дома, улицы и заборы, находящиеся в уровень с движущимися предметами, представляются отодвинутыми, несколько вытянутыми». Вообще предметы меняют формы, «скашиваются», «изламываются» и имеют странные «чудные» очертания. Некоторые пациенты как бы находятся в необычной, «какой-то часто фантастической» обстановке, имеют смутное восприятие каких-то людей, их обрывочных действий. Больной ощущает себя и не пассивным зрителем, и не участником, его переживания «как бы обрываются на каких-то непонятных намерениях». Одной пациентке стало казаться, что рядом кто-то ездит на сивых лошадях, кругом идет война. «Этим галлюцинаторным переживаниям способствовало чувство страха, под влиянием которого больная стремилась куда-то убежать из дома». Другая больная все время пыталась куда-то бежать по чудящимся ей «крутым лестничкам». Еще один больной почти непрерывно видит «двух мужиков, собиравшихся его душить», другой затыкает уши ватой, чтобы не слышать «голоса вредителей», но «предоставленный самому себе вполголоса отвечает им». Больной даже передвигается с опаской: «озирается по сторонам, пристально всматривается в ту или другую сторону». Выясновский подчеркивает: «Что касается характера галлюцинаций, то во всех случаях они неприятны по содержанию, иногда „устрашающие“. Во всех случаях отмечается насыщенная эмотивная реакция больных на их галлюцинаторные переживания. В смысле участия органов чувств, воспроизводящих галлюцинаторные феномены, в наших случаях отмечается зрение и слух»[383].
В этих случаях галлюцинации напоминают «бэд трип» при приеме ЛСД, но до открытия Хофманна тогда оставался еще год (или шесть до официального обнародования), и Выясновский никаких параллелей провести не мог. Но он ясно видел необходимость разделения причин возникновений психозов и галлюцинаций: «Не легко определить место психозов эрготизма в психиатрической классификации. Кажущаяся ясность генеза уступает трудности решения основного вопроса: во всех ли случаях механизм возникновения психозов один и тот же?»[384]. Выясновский даже высказал гипотезу о влиянии некой внешней инфекции, ибо психозы хорошо объяснялись органическим нарушением, а сумеречное состояние сознания и галлюцинации — нет. То есть речь идет о синергизме эрготизма с каким-то еще неизвестным фактором, и само представление о природе психозов должно тогда измениться: «Здесь мы будем иметь психоз не эрготизма, а психоз у эрготика. В этом случае эрготизм будет лишь тем ложем, на котором развивается психоз, производимый другим фактором»[385].