Чашу я все-таки не стала доставать, сказалось и не желание попусту расходовать силы, на мужчине подобная царапина и сама зарастет. А во-вторых, мне почему-то не хотелось сейчас прикасаться к артефакту. Своим ощущениям надо учиться доверять. Пока что они меня еще ни разу не подводили. Тщательно перебинтовав молодого мага, я оправила одежду и вышла. Где-то невдалеке послышался шум, скорее всего кто-то, как и мы решил навестить больничное крыло, на ночь глядя, но нам в любом случае нельзя ни с кем встречаться. Схватив не сопротивляющуюся ведунью за тонкое запястье, я дернула ее к выходу.
- А Дионис, ты смогла ему помочь?
Интересно, ко мне скоро станут обращаться с насморком, перхотью и кожным зудом от крапивы и комаров?
- Ему не нужна помощь, все с ним в порядке, завтра очнется.
- Ты уверенна? Он уже сутки так лежит!
Если он захочет, выпьет соответствующее зелье и неделю так пролежит, не поморщиться. Но не расстраивать же Ядвигу подобными заявлениями?
- Ты просила его осмотреть, не доверяя местным целителям? Я осмотрела и говорю тебе, что все будет хорошо, просто запасись терпением, а теперь тихо!
Из больничной зоны мы не выбегали, а просто вылетели и если кто-то стоял рядом, в любом случае не сможет нас опознать, все было слишком быстро. Так мы преодолели лестницу, этаж и еще несколько коридоров и только завернув за очередной угол, прижавшись к огромной вазе с иллюзионными тюльпанами в человеческий рост, я дернула Ядвигу за край кремовой блузки и прошептала:
- Ядвига, только не вздумай сказать Дионису, когда он придет в себя, что мы были у него, и ту девушку вылечила я.
По-моему, девушка даже обиделась на меня.
- У тебя с головой все в порядке? Ты за кого меня принимаешь? Мы и так рискуем после смерти Алексия, что я, по-твоему, совсем из ума выжила, чтобы так подставляться? Единственное, тебе не жалко отдавать свою славу счастливому случаю?
- Шутишь?
Отдышавшись, я, наконец, поняла, что смертельно устала и подобные ночные фортеля уже не для меня. После напряженных дней, где тебя муштруют с утра до ночи, темное время суток хочется проводить в собственной постели и никак иначе.
- Я вообще была бы рада, если Ассоциация врачевателей разрешит проводить операции и поможет с обучением талантливых врачей, чтобы искоренить местное мракобесие.
- Но Сангреаль…
- К черту Сангреаль, если каждый раз после его применения мне будет мерещиться сердечный приступ, - уверенно сказала я и заявив, что на сегодня лимит моих сил исчерпан и все важные вопросы мы вполне можем решить завтра, направилась на заслуженный отдых.
В комнату я ввалилась на автопилоте и не сразу обратила внимание, что на полу возле двери валяется сложенная вчетверо пергаментная бумага. Здравый смысл орал благим матом, что текст можно прочитать и утром, а то мало ли что могли подложить на ночь глядя, чтобы испортить мне сон. К сожалению, в этой академии, внешне благополучной и радушной, таких доброхотов хватает.
- Надеюсь, это просто список занятий на завтра, а не очередная проблема!
Письмо, как ни странно, было коротким, написанным таким стройным и аккуратным почерком, словно каждую буковку выводили по линейке. Всего несколько строк, но пробежав их взглядом, я не сдержалась и рассмеялась. Внутренняя пружина, непрестанно натягивавшаяся в течение всего дня, распустилась сама по себе, никого не задев.
- Ярослава, это ведь ваше полное имя? Я, конечно, не настаиваю, но вы, как приличная женщина (я ведь не ошибся?), вы должны были сами изъявить желание отблагодарить вашего ангела-хранителя, расчищавшего дорогу к триумфу. Конечно, я принимаю ваше желание сатисфакции и рад вам сообщить, что мне нравится морская кухня. Когда вы выберете исходя из своих предпочтений ресторан (Мон Виньонс, не перепутайте), то можете присылать мне приглашение, просто написав в адресате: Сатамашто, Красный дом. Очарованный вами, Господин Эн.
Я перечитала письмо вслух два раза, чувствуя, как не прошеная улыбка расползается по лицу. Странно, что этот Господин еще не написал, в какой конкретный день его пригласить и в какое время. Но я дам ему возможность исправить эту оплошность со следующим письмом, просто ничего не отвечая. Если это неудачная шутка, то пусть ею и останется, буду иногда посматривать на это письмо и смеяться.
С улыбкой я разделась и рухнула в постель с блаженным стоном самой счастливой женщины на свете. В нос ударил знакомый аромат терпких трав и как сквозь призму, я увидела образ хозяина покерного дома, элегантно одетого в строгий костюм и фривольной маской на глазах, скрывающей половину лица. Только мне пришла в голову здравая мысль возмутиться, что он делает в такое время в моей комнате, как поняла, что мое сознание уже спит и я, наконец, закрыла глаза.
На столе, одиноко стояла беспечно оставленная чаша Сангреаля. Она время от времени светилась в темноте, словно сожалея, что ей приходиться пить силы своего хозяина, со временем опутывая его сетями, как паразит, чтобы через некоторое время их организмы не могли друг без друга.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ.
После чудесного исцеления Розалии и скорого выздоровления Диониса, который на все вопросы друзей постоянно то отнекивался, что ничего не помнит, то просто отмалчивался, друг за другом потянулись серые, дождливые дни, незаметно сложившиеся в короткие недели. За интенсивной учебой мы с Ядвигой практически не следили за чередой слухов, мгновенно пополняющихся самыми невероятными подробностями.
Когда еще недавно умирающая девушка появились сияющая, целая и невредимая в трапезном зале, не верящие своим глазам курсанты взорвались ликующими воплями. Как только они не объясняли излечение своей будущей коллеги и чьей-то жены: отработкой новых исследований врачевателей, благословением богов и других могущественных сущностей. Была даже версия, что курсантка заложила кому-то свою бессмертную душу. Правда, при этом не объяснялось, зачем кому-то душа и что он с ней будет делать, но многие все равно свято верили в этот бред. Для меня было открытием узнать, что маги в большинстве своем очень наивные люди, глубоко верующие в самые нелепые предрассудки.
А через пару дней в академии появился взбешенный кардинал де Кирога и вместо того, чтобы предметно исследовать феномен исцеления Розалии, почему-то снова прицепился ко мне. Долго и упорно я пыталась объяснить, что меня даже рядом там не было, но все было бесполезно и пришлось сдаться. Не обращая внимания на истеричные заявления верного работника Инквизиции, я лишь мило улыбалась и то и дело просила предъявить доказательства хоть какой-то причастности к исцелению курсантки. А под конец громко поинтересовалась, с каких пор за спасение больного может вообще что-то грозить врачу? Не хочет ли Инквизиция на корню извести всех целителей и прикрыть факультеты по этому направлению во всех академиях?
Гаспар, не рискуя вступать в открытый спор, который мог легко перерасти в полномасштабный конфликт, ибо выдержка у меня хоть и железная, но скоро вот-вот даст сбой, пообещал научить меня манерам после нашей свадьбы. Причем он, эту свадьбу, ждать до конца моей учебы не намерен и сделает все, чтобы она состоялась после главного зимнего праздника. Кто бы знал, сколько сил мне потребовалось, чтобы сдержаться и не рассмеяться ему в лицо! Тем более, что со дня на день я с нетерпением ждала письмо из Ордена с приглашением на вступительные испытания.
А после его отбытия обратно в ставку Верховного Инквизитора, все вокруг резко заговорили о том, что похищенный пару месяцев назад Сангреаль, неожиданно нашелся и именно он сотворил подобное чудо, исцелив безнадежно больную девушку. Эти слухи, запущенные кем-то специально, сильно меня насторожили, и я уже не рисковала применять артефакт еще раз. Хотя и так было мало желания к нему притрагиваться после последнего полученного отката.