Несколько секунд стояла, слушая стук собственного сердца. Оно стучало так, будто ему было тесно в моей груди. Щеки горели огнем. Я ощущала этот жар и едва держала себя в руках, чтобы не прижать к лицу ладони.
Марк некоторое время стоял молча и рассматривал картину, висевшую над каминной полкой. Прошла минута, за ней другая и я решилась нарушить затянувшееся молчание сказав:
- Вот, взгляните, князь. Инструмент удивительный. А какое звучание! – я указала на рояль, а затем и вовсе подошла к нему, откинула крышку и сыграла бегло легкую мелодию, поражаясь стеснительности жениха.
Совсем не таким я представляла себе наше уединение. Вместо того, чтобы броситься ко мне с пылкими объяснениями, он стоял, заложив руки за спину, удивительно холодный и такой притягательно прекрасный, что в сердце щемило от восторга. И вместе с тем в глубине души пробуждалось некоторое недовольство бездействием молодого мужчины.
- Отличный звук, - наконец соизволил он сказать несколько слов, а затем взглянул мне в глаза. – Александра, - произнес и тут же извинившись, спросил, - вы позволите называть вас по имени.
- Да, - ответила я и затаила дыхание, все еще уверенная в прекрасном завершении этой беседы.
- Я хотел поговорить с вами наедине, но боюсь, вовсе не по той причине, о которой вы сейчас думаете, - вдруг произнес Вознесенский и я ощутила, как улыбка медленно сползает с моего лица.
- Что? – спросила неуверенно.
- Мои родители еще не знают. Я решил не омрачать сегодняшний вечер своим признанием, чтобы мы могли провести его вместе, как одна добрая семья, - продолжил Марк и сделал шаг по направлению ко мне, но тут же остановился. – Дело в том, что я хотел сообщить вам, что помолвки не будет. Я не стану сегодня просить вашей руки, как ждут мои и ваши родные. И боюсь, ждете вы.
Я пошатнулась. Казалось, весь мир покачнулся, а пол поплыл под ногами.
- Что? – спросила снова, чувствуя себя обманутой и глупой.
Он действительно это сказал? Он не желает жениться на мне?
Я осторожно сделала шаг назад и опустилась на стул, стоявший возле рояля. Наверное, не сделай я так, непременно упала бы без чувств.
Марк стоял на прежнем месте и только следил за мной своим пристальным взглядом. На его лице не было ни капли раскаяния, или он просто отлично умел держать себя в руках?
Но как? Почему? Я искренне недоумевала! Ничто не предвещало подобный итог, но вот он здесь, стоит весь такой холодный, далекий и говорит такие страшные слова, не зная, что в этот самый момент рушит мою жизнь, ломает возведенную стену счастья. Вот так, не глядя, слишком равнодушный, чтобы что-то чувствовать.
А что, если он всегда был таким? А я видела лишь то, что хотела видеть?
Я вздрогнула, осознав, что Марк стоит рядом. Не заметила даже, как подошел.
Его рука осторожно коснулась моей.
- Александра, вы прекрасная девушка и я уверен, что вы еще будете счастливы. Просто я еду на границу. Я хочу пройти практику там, в настоящих боевых условиях. Это рискованно, а я не желаю, чтобы вы остались вдовой в столь юном возрасте, - сказал он спокойно.
- Вы едете на север? – удивилась, поднимая взгляд.
Марк кивнул и убрал руку за спину.
- Да. Я так решил. И уже завтра утром покидаю родной дом.
- Но зачем? – я искренне недоумевала, а в сердце вспыхнула с новой силой надежда, похожая на цветок, распустившийся в лучах ласкового солнца. – Там ведь опасно и мой отец похлопотал, чтобы мы с вами проходили практику в столице. Вам незачем ехать на север и подвергать себя опасности. – Я перевела дыхание, глядя в его глаза, столь любимые мной. – А вы подумали о родных? Что они скажут? Как отнесутся к подобному? Вы ведь наследник рода.
- У моих родителей есть еще два сына, - с непонятным равнодушием ответил молодой мужчина. – Если вдруг произойдет несчастье, род не оборвется.
- Боги, - я заломила руки. – Как ужасно вы говорите!
- Я говорю честно. Не в моих привычках лукавить или лгать, - последовал ответ. – Я даю вам свободу выбора. И возьму на себя ответственность за наш разрыв.
- Но почему? – я поднялась на ноги преисполненная отчаяния. – Зачем?
- Это мое личное дело и увы, Александра, я не могу открыть вам причину, - ответил молодой Вознесенский, а затем улыбнувшись краешками губ, сказал, - полагаю, нам пора возвращаться.
- Да, - рассеянно кивнула и первой вышла из комнаты.
Стоявший в коридоре Федор шагнул вперед, чтобы осветить нам путь, и я пошла за ним, не чувствуя пол под ногами. На лестнице едва не запнулась, но на помощь пришел Марк. Он бережно подхватил меня под локоть не позволяя упасть и в этот самый момент из обеденного зала вышли мама и княгиня Вознесенская.
Увидев нас вместе, обе женщины довольно улыбнулись, а я едва не расплакалась от горечи.
- Пусть этот ужин пройдет спокойно, - шепнул Марк, склонившись к моему уху. – Я очень прошу вас рассказать своим родителям о нашем разговоре только после нашего отъезда.
Он был жесток. Я высвободила руку и уже увереннее ступила на следующую ступеньку, а когда спустилась вниз, то даже смогла улыбнуться маме и княгине Марии.
- Вижу, вы все уже обсудили, - сказала Мария Федосеевна.
- Да, - ответил за нас обоих Марк и улыбнулся.
- Вот и прекрасно, - мама покосилась на меня и подмигнула, напоминая о том, что отец будет ждать после чаепития Марка в своем кабинете, чтобы выслушать заверения в чувствах молодого князя ко мне, его дочери, и дать свое согласие влюбленному магу.
Но Марк не придет.
Наверное, мне придется сегодня же объяснить все маме и отцу, но только как это сделать? И как сейчас выдержать и вести себя, словно ни в чем ни бывало, когда сердце рвется на части.
Он жесток, мой жених. Вот только даже обида и злость не помогают вырвать Марка из сердца!
- Пойдемте пить чай, - взяв меня под руку княгиня Мария улыбнулась моей матушке и вчетвером мы вернулись в гостиную, где князь Туманов вернулся к обсуждению конфликта на севере с князем Вознесенским. И казалось более ничего не могло волновать этих двух мужчин.
**********
- Как это не будет свадьбы?
Матушка словно окаменела, стоило мне передать ей наш разговор с Марком Вознесенским.
Мы сидели в гостиной. Тоскливо трещал в камине огонь, мелодично тикали часы на каминной полке, а за окном разгулявшийся осенний ветер скрипел ветками старого раскидистого дуба, росшего рядом с нашим домом с незапамятных времен.
- Милая, ты уверена в том, что говоришь? – спросил отец.
- Более чем, - я не выдержала и поднялась на ноги. – Марк не пришел к тебе в кабинет. Свадьбы не будет. Он доходчиво мне все объяснил. Завтра младший Вознесенский уезжает проходить послеакадемическую практику на север.
- На север? – ахнула мама и взглянула на отца.
- Прошу меня извинить, но я пойду к себе, - кивнув, вышла из гостиной почти физически ощущая на себе сочувствующие взгляды родителей.
Шла медленно, хотя так и хотелось сорваться на бег. А уже в своей комнате, упав на кровать, отпустила чувства на волю и зарыдала, уткнувшись лицом в подушку.
Вот и все. Все мои надежды, все мои мечты о счастливой жизни рассыпались прахом. А ведь еще недавно я была так счастлива, я почти летала на крыльях любви и уже представляла себя женой самого красивого княжича в государстве. Знать бы еще, какая причина заставила его бросить все и отправиться на этот проклятый север! А в том, что причина была, я не сомневалась, пусть Марк и не открылся мне, но это должно было быть что-то действительно серьезное.
«Глупая, - мелькнула мысль в голове, когда я, немного успокоившись, легла на спину и посмотрела на потолок, ощущая себя отчаянно несчастной. – Он просто пожалел тебя. Не стал связывать узами брака, так как боится, что может не вернуться назад живым! И иначе, чем проявлением истинной любви это не назовешь!».