— Куда ты направляешься? — спрашиваю я, наблюдая, как она моет посуду и направляется обратно в ванную.
— Ты хотел, чтобы я отвезла тебя куда-нибудь, не так ли?
— Да, — выдыхаю я, на моих губах появляется улыбка. Может быть, мы уже добиваемся прогресса в вопросе доверия.
Час спустя она возвращается на парковку рядом с закусочной, в которой мы позавтракали ранее, только сейчас солнце начинает опускаться все ниже, и семьи, которые наслаждались ранним осенним днем на пляже, уехали, оставив песок почти пустынным, если не считать пары групп детей все еще играющих в волейбол.
— Пляж — твое счастливое место?
— Не весь пляж. Только определенная его часть.
— Показывай дорогу.
Она взлетает впереди меня и направляется к песку. Спустившись на несколько ступенек, она останавливается и стаскивает ботинки.
— Возможно, ты захочешь закатать штаны, — говорит она мне, когда я останавливаюсь рядом с ней.
— Хорошо.
В моих джинсах, закатанных до середины икр, мы идем бок о бок вниз, туда, где море плещется о пляж.
Тепло воды окружает мои ноги, напоминая мне, что прямо сейчас мы далеко от дома.
— Я мог бы привыкнуть к этому, — бормочу я, думая о том, как, должно быть, здорово жить где-то, где можно купаться в море, таком же теплом, как в ванне.
— Это просто невероятно.
Пока мы идем, между нами воцаряется тишина, и хотя мы стоим плечом к плечу, я ничего не могу с собой поделать… когда наши руки соприкасаются, я хватаю ее за руку, переплетая наши пальцы вместе.
Сосредоточив свой взгляд на том, куда мы направляемся, я чувствую, как она смотрит на меня.
— Мы не ссоримся, Чертовка. Не здесь. Только не в твоем счастливом месте.
Она делает вдох, который, клянусь, забирает весь воздух из моих легких, но она решает отказаться от того, что собиралась сказать, вместо этого слегка кивая головой.
— Я не могу поверить, что привожу тебя сюда.
— Неужели позволить мне узнать тебя получше действительно так страшно?
— Это дает тебе силу.
— Как ты это поняла, принцесса?
— Чем больше ты знаешь, чем ближе ты становишься, тем больше боли ты можешь причинить.
— Детка, я не…
— Мне нужно больше, чем твои слова, Себ. Я слышала достаточно плохих историй. Если ты серьезно, то мне понадобятся более веские доказательства.
Поднимая ее руку, движением, очень, очень непохожим на меня, я подношу тыльную сторону к своим губам и оставляю там поцелуй.
— Я посмотрю, что я могу сделать.
Теплая морская вода плещется у наших ног и лодыжек, пока мы продолжаем идти рука об руку, солнце садится в небе, заставляя наши тени растягиваться перед нами.
— Ты действительно думаешь, что человек, который ударил меня ножом, попытается снова? — спрашивает она после долгого молчания.
— Да, — твердо заявляю я.
— Это могло быть просто случайное нападение.
— Не будь наивной, Стелла. Ты умнее этого. Он ударил тебя твоим же собственным ножом. Если только ты чего-то не договариваешь мне…
Она напрягается и немедленно пытается вырвать свою руку из моей.
— Какого черта, Себ? — рявкает она, когда я отказываюсь ее отпускать.
— Я просто спросил. Если есть что-то, чего ты нам не рассказала о том дне, тогда…
— Этого нет. Я сбежала, потому что мой отец только что сбросил бомбу, что парень, пытавшийся, блядь, поцеловать меня, был моим братом.
— Он поцеловал тебя?
— Серьезно? — Она огрызается. — Ты действительно собираешься теперь ревновать?
— Он хотел то, что принадлежало мне.
— Во-первых, — выплевывает она, поворачиваясь ко мне и заставляя меня остановиться, — я не твоя. Я не вещь, которая принадлежит кому-либо, особенно тебе. — Я киваю, хотя полностью намереваюсь доказать, что она неправа. Она моя. Конец. — И два…
— Во-вторых, ты имеешь в виду.
— Ч-что?
— Ты сказала «во-первых», а затем сказала «два» для вашего второго пункта.
— Черт возьми. Ты всегда такой гребаный… Нет, не отвечай на это, я уже знаю. Во-вторых, — она закатывает на меня глаза, хотя, судя по ее напряженной челюсти, я бы не стал отрицать, что она подарила бы мне такой же шрам, — он мой гребаный брат. У нас одна и та же ДНК. Если я и собираюсь сбежать с кем-нибудь из твоих друзей, то это будет не Тоби. Тео, однако… он хо…
Моя рука зажимает ей рот.
— Не заканчивай это предложение. Ты моя, Стелла. Может, я и люблю своих мальчиков, но они уже сыты тобой по горло.
Мне не нужно отдергивать руку, чтобы знать, что она улыбается. Я, блядь, тоже знаю почему.