— Ну хорошо. Вы хотели поговорить? Давайте поговорим.
— Я консультировался с разными источниками, и, насколько я понял, у вас есть нетрадиционные теории, касающиеся моря и течений.
Гладстон невольно улыбнулась:
— Нетрадиционные? Вы как будто описываете мои политические воззрения.
— Я ненавижу политику, а в настоящий момент еще сильнее, чем когда бы то ни было. Меня интересуют исключительно ваши океанографические воззрения.
Она отбросила с лица светлые волосы. Соленый ветер всегда делал их непокорными.
— Мои теории. Хорошо. Что ж, они включают хаос. Я хочу сказать, в математическом смысле. Вы знакомы с так называемым эффектом бабочки? Взмахнет в Африке бабочка крылышками, а во Флориде — ураган.
— Да, я знаком с этой причудливой идеей.
— Причудливой, — с усмешкой пробормотал себе под нос Лэм.
Гладстон сердито посмотрела на него.
— Это, конечно, преувеличение, но на самом деле имеется в виду, что мельчайшие изменения изначальных условий в системе могут иметь гигантские последствия, нарастая как снежный ком. Мы с Уоллесом применяем эту математическую концепцию к океаническим течениям. К сожалению, большинство моих коллег считают, что мы ошибаемся.
— А вы ошибаетесь?
Она не ожидала такого вопроса.
— Все зависит от того, что вы имеете в виду под «ошибаетесь». Я уверена, что мы на правильном пути, но мы получаем неверные результаты. Это нетривиальная проблема. Мне нужно время. И больше информации. Те, кто считает, что мы на неправильном пути, это другое дело. Им не хватает воображения. Они… как бы это сказать… глуповаты.
Тонкие губы Пендергаста искривились в ироничной, едва заметной улыбке.
— По моему опыту, большинство людей немного глуповаты. Чтобы не сказать больше.
Гладстон не смогла сдержать смех, как и Уоллес. У этого человека, несмотря на его суровый вид, было забавное чувство юмора. Она продолжила:
— Океанические потоки подчиняются строгой логике. Прилив — вода приходит, отлив — вода уходит. Кольцевое течение двигается так и так, на предсказуемый манер. Все это отражено здесь, в картах. Проблема в том, что, когда вы выпускаете в океан поплавки с навигационными трекерами, вы не можете предсказать, куда приплывет каждый отдельный поплавок. Вы выпускаете их все вместе, а они уплывают кто куда. Вы выпускаете их в разных местах, а они сбиваются в кучу. И вот мы с Уоллесом пытаемся создать фрактальную математическую модель для объяснения этого эффекта.
— Я ее уже создал, — сказал Лэм. — Сам.
Агент неторопливо кивнул. Она не знала, сколько он в самом деле понял из сказанного. Прочесть что-то на его мраморном лице было невозможно.
— Как работает эта модель? — спросил он.
— Уоллес, давай, умник.
Лэм демонстративно откашлялся:
— Гм. Мы начинаем с того, что превращаем поверхность моря в миллионы векторов и проводим фрактальный матричный анализ, который показывает развитие каждого вектора во времени с учетом различных начальных условий температуры воды и воздуха, ветра, приливов, волн, течений, солнечной энергии и других факторов. В конечном счете мы получаем многомерную карту Пуанкаре океанической поверхности. Расчеты мы делаем с помощью суперкомпьютера Q во Флоридском Атлантическом университете. — Лэм наклонил голову. — Я понятно говорю?
Агент Пендергаст откинул назад голову.
— Карта Пуанкаре? И это все? А почему вы, черт возьми, не использовали одиннадцатиразмерный матричный аттрактор Рамануджана?
Лэм опешил:
— Мм… что?
— Я думаю, наш гость шутит, — сказала Гладстон.
— О-о-о, — протянул Лэм.
Она поняла, что он привык к монополии на иронию в лаборатории.
— Нет, у меня нет никаких вопросов, — сказал Пендергаст, — по той простой причине, что я понятия не имею, о чем вы говорили.
— Но я пытался излагать как можно проще, — сказал Лэм с ухмылкой, приходя в себя.
— Не имеет значения. — Агент посмотрел на Гладстон. — Насколько хорошо работают ваши модели?
Гладстон улыбнулась:
— Вынуждена сказать, что пока мы получаем полное говно.
Агент поморщился, и она, к своему удивлению, поняла, что ее вульгарность оскорбила его.
— Но они будут работать, я в этом уверена. Позвольте, я вам покажу размер проблемы. Уоллес, ты можешь включить видео поплавка?
— Почему бы и нет?