Она быстро полетела вниз по темному глубокому колодцу на свет, который оказался классом в подземелье, где они обычно учатся. Гриффиндорка сидела за партой и видела перед собой письмо, над которым зависло покрытое чернилами перо, удерживаемое ей. Она прочитала только что собственноручно написанное. Это были самые откровенные эротические фантазии в подробностях, которые она только могла представить. В них участвовали она и Зельевар. Просматривая отпечатки памяти нельзя почувствовать, как кровь приливает к лицу от стыда, иначе Гермиона уже сгорела бы на месте.
Нарисовав вместо точки кривое сердце на пергаменте, Грейнджер заметила, что Снейп идет в ее направлении. Она как можно скорее спрятала послание ему под своими работами по Зельям и сделала вид, что пишет то, что касается темы занятия.
Видение закрутилось, словно в водовороте и сменилось другим. Теперь девушка стояла в проходе между рядами, неподалеку от того места, где она сидела, и наблюдала за собой со стороны. Учитель ходил по классу со своим обычным хмурым выражением лица, рассматривая, чем занимаются студенты. Видимо, это его воспоминание.
Девушка из настоящего смотрела, как она выводит рукой что-то. Снейп приближается к ее парте и останавливается, напряженно глядя на письменную работу Гермионы. В его глазах загорается инфернальный огонь инквизиций. Если бы Грейнджер сейчас обернулась на преподавателя, она бы потеряла дар речи от страха, но она только суетливыми движениями засунула письмо под пергаменты.
Омут Памяти вытолкнул гриффиндорку из этого помещения обратно по вертикальному туннелю, и она нашла себя смотрящей на подвижное жидкое серебро. Ей не хотелось приходить в себя. Пусть это будет ошибкой, или чьей-то злокозненной подтасовкой. Да, это фальсификация злобного Зельевара – настойчиво увещевала она себя, чтобы дать себе облегчение, хоть и верила с трудом в той части разума, что безжалостна к оправдывающимся.
Гермиона, закрывая лицо руками, поднялась и на шаг отступила от чаши, краем глаза заметив надменную фигуру Снейпа, возвышающуюся над ней. Сейчас он действительно казался ей холодным инквизитором, приготовившим неказистой заучке строгий и беспристрастный вердикт.
========== Часть 5 ==========
- Ну, что будем делать, Грейнджер? – Спросил учитель, и это показалось девушке неуместным лицемерием, делать вид, что он интересуется у нее вариантами того, как поступать дальше.
Не было больше смысла прятать глаза. Она опустила руки, ее губы что-то беззвучно бормотали.
- Что ты сказала, прости?
- Я не могла… - Произнесла она тихо и хрипло, не поворачиваясь к нему.
- Могла, как видишь. – В голосе Снейпа была нотка удовлетворения.
- Как Вы можете думать, что я… - Начала Гермиона с рваным вздохом и посмотрела на преподавателя, что тут же заставило ее замолчать. В его и без того неприятном взоре было что-то сальное, и она тут же вспомнила, о чем они вообще разговаривают. В тех сценах в письме было слишком много того, что могло бы оставить ее в этой школе, на глазах у этого профессора, хотя бы еще полдня. Ей уже нужно поковать вещи, пока…
- Сумеешь доказать обратное? – С фальшивой заинтересованностью сказал он, отходя к столу.
- Я… я не зн…- Шептала она. В голове мелькнула мысль об Империо или чем-то подобном, что могло быть наложено на нее кем-то. На душе, вдруг, откуда-то появился слабый луч надежды. – Возможно, я… в библиотеке… есть книга, которая поможет мне узнать, почему я ничего не помню…
– Хорошо. - Зельевар отодвинул стул, сел, водрузив свою мантию на него и мельком глянув на девушку, взял в руки перо и пустой пергамент. - Ты получишь разрешение на посещение запретной секции, и если умудришься найти что-то подтверждающее то, на чем ты так упорно настаиваешь… - Он замедлил речь, макая перо в чернильницу. – То, может быть, еще останешься в этой школе, и я ничего не скажу Директору.
Преподаватель резко поднял на Гермиону взгляд блестящих глаз из-под висящих по бокам грязных черных патл. Она вздрогнула подспудно, в любую минуту ожидая карательного приговора от него.
- Сп… пасибо, сэр! – Пролепетала Грейнджер. Самой себе она сейчас напоминала домового эльфа Добби.
Он опустил голову и написал просьбу Мадам Пинс дать гриффиндорке возможность посещать хранилище, пока она не отыщет необходимую информацию, после чего свернул записку, встал и протянул пергамент студентке.
- Она даже немного грубо выхватила «разрешение» из его рук как что-то спасительное, соломинку, за которую надеялась ухватиться при потоплении.
- Спасибо, профессор! – Еще раз, почти задыхаясь, сказала она, прижимая к груди свиток. – Могу ли я идти? – В голосе было нетерпение, а в глазах слегка безумный огонек.
Снейп смотрел на нее непроницаемо, сверху вниз.
- Ищи то, что касается контроля желаний. – Произнес он монотонным голосом, и это был двусмысленный совет, как сразу подумала Гермиона настороженно. Снейп знает, что за чары были наложены на нее?
Не имея смелости спрашивать его что-то еще, дабы не навредить в этой нелегкой ситуации еще больше, а также очень торопясь быстрее найти интересующее, она в третий раз, уже неуверенно сказала «Спасибо» и побежала из кабинета, уловив на мгновение взглядом то, что Зельевар улыбнулся, провожая ее спину. Это была слабая улыбка, но она поселила в горле Грейнджер противное чувство.
Она спешила по коридорам, полным студентов, стараясь не переходить на бег, чтобы не привлекать к себе всеобщее внимание. В голове вертелась фраза «контроль желаний». Кто-то заставил ее желать приблизиться к Снейпу? Грязному ублюдку…? Это казалось поистине ужасным издевательством над любым человеком. Ее лицо раскраснелось, когда девушка достигла библиотеки.
Там она, наконец, добралась до очень темного и мрачного прохода с высоченными стеллажами, уставленными книгами в черных обложках. Фолианты, в том числе на древней латыни, по то части магии, которой нет в школьной программе, были здесь.
Гермиона злилась на слизеринского Декана за то, что он не сказал ей, что точно нужно прочитать, в панике пролистывая широкие страницы томов, содержащих что-то похожее на заклинание Империо, но не находя нужного. Во что он играет? В мозгу все сильнее и отчетливее стучала мысль о том, что таким образом Зельевар вместе с Малфоем пытаются как-то навредить Гарри.
Через несколько часов, тряска во всем теле от пережитого в кабинете Снейпа убавилась. Грейнджер вспомнила, что настало время обеда, и тут к ней вернулось тяжелое осознание. Рон. Она совсем забыла про него, увлекшись изысканиями темных искусств и парализованная шоком. И сейчас в Большом Зале ей предстоит узнать, какое наказание положено понести ее ревнителю за Бубонтюберный гной.
Но Уизли не было на обеде, и жертвы его гнойной атаки тоже. Профессор МакГонаглл также отсутствовала за учительским столом. У Гермионы не было сомнений в том, что все они находятся в одном месте. Ей стало страшно. Не то, чтобы она сильно переживала за Рона – он, несомненно, поступил, по ее мнению, как последний идиот, и скоро она докажет это и ему тоже, - но как он будет оправдываться? Не расскажет ли он о письмах в присутствии Декана Гриффиндора?
- Я просил его молчать об этом. – Сказал Гарри Поттер. – Но он не слушал и настаивал на том, что яд Снейпу прислала ты, как и остальные послания. Я с ним больше не разговариваю. – Слегка раздраженно заключил парень, глядя в тарелку.
Грейнджер открыла рот. И тут что-то кольнуло ее в бок, словно холодным ножом. А что, если это так и есть? Ведь она не помнила, как писала любовные признания Зельевару на его уроке. Отправляла их видимо тоже она. Почему и гной не мог быть послан ею самой? Девушке было сложно в это поверить из-за слишком продвинутой магии, которая потребовалась бы для подобного. И да, откуда Малфой знает о том, что это был Рон? И почему Снейп сразу ему поверил, будто был готов к тому, что скажет слизеринец? Все это раздражало Гермиону, потому как казалось крайне подозрительным.