Она шла по школе, не видя ничего перед собой из-за застланного слезами поля зрения, и не вытирала их, потому что не могла пошевелить рукой от страха, окутавшего ее.
- Эй, Грейнджер! Что, смелая, связываться с профессором Зельев? – Слышались чьи-то голоса. – Это правда, что ты ему угрожала? - Она смутно узнавала их, но это ее сейчас не волновало.
Придя в гостиную Гриффиндора, она заметила Рона, который, как только увидел ее, усадил себе на колени Лаванду Браун. Та от неожиданности взвизгнула, после чего с возгласом «Бон-Бон!» принялась целовать рыжего парня. Это Гермиону тоже не заинтересовало. Она молнией пронеслась мимо обращенных на нее взглядов сокурсников и через пару секунд оказалась в спальне для девочек, достала из сумки злополучные послания и принялась сжигать их в камине, с панической мыслью «Я не писала этого…».
Никто не в курсе о теме писем. Все подумают, что Снейп назначил ей взыскание за какие-то угрозы. Никто не узнает, что на самом деле будет происходить в подземелье. Девушку трясло. И она не сможет пожаловаться Директору, ни в каком случае, потому что ей придется рассказать все, включая действие заклинания выявления тайных желаний. Никто, абсолютно никто не в состоянии здесь чем-то ей помочь, даже Гарри, который ее понимает.
Остаток дня она проходила как зомби. На ужин не пошла, не желая никого видеть, и вместо этого попросила еды на кухне у домовых эльфов. Иногда хотелось, чтобы часы перестали тикать, дабы каким-то волшебным образом отменить свой роковой час.
Гермиона подумала, что он, наверное захочет ее раз… раздевать… В том тексте она мечтала, чтобы Зельевар снял с нее нижнее белье. Но сейчас, когда дело дошло до воплощения этой смелой фантазии, липкий ужас доводил ее до тошноты. Также в голове крутилась мысль надеть что-нибудь другое, не школьную форму, но была все же отложена. Повод у нее пугающе далек от романтического свидания. Галстук, однако, она оставила в спальне. Накинула мантию, собралась, и отрешенно отправилась навстречу холоду подземелий, слизеринского Декана и его беспощадности.
Грейнджер переволновалась буквально до предобмарочного состояния. Видимо поэтому, как только она вошла в кабинет Снейпа и увидела его, то, не сказав ни слова, сразу обняла учителя и прижалась к его корпусу.
«Не отталкивайте меня, пожалуйста… Не делайте никакой жестокости, хотя бы сейчас, когда я так уязвима, прошу Вас…» - Молила она молча. Но мгновение спустя испуганно отстранилась. – «Он, наверное, должен наказать меня, а не приласкать…» - Подумала она и опасливо посмотрела в лицо мужчине, еще не успев осмыслить, чего ожидает от него.
Ее встретило его холодное выражение лица. Скорее всего, она должна будет исполнять его самые мерзкие прихоти – предположила девушка.
Находясь близко к тому, чтобы сойти с ума от сдавливающего страха, она рассеяно и мягко положила ладони ему на грудь и уставилась на его пуговицы. Те самые, многочисленные, застегнутый на которые, Декан Слизерина смотрелся как неприступная скала. Они сейчас расплывались перед ее глазами.
- Я не знаю, с чего начинать, профессор… - Промолвила Гермиона. Стыд прожигал ее мозг насквозь.
- Вспоминай содержание своих писем. – Произнес холодный голос. – В них ты прекрасно представляла, что я должен делать с тобой в каждый последующий момент времени.
Это будет выполнение ее прихотей, о которых она хотела бы забыть, как о страшном сне. Такой ход событий должен обернуться наибольшим издевательством над ней.
Грейнджер отчаянно воспроизводила в памяти, что же там было написано, и озвучить что-либо из этого при нем заслуженно стоило бы ей парочки круциатосов. Тем не менее, Снейп, похоже, ждал ее слов или действий.
- С… снимите с меня блузку… - Пробормотала она, почти не открывая рта, и густо зардела, не поднимая глаз.
Дальнейшее произошло очень быстро. Зельевар резкими и рваными движениями разъединял застежки, сначала на ее мантии, защепленной на шее, потом на белой сатиновой кофточке, вытаскивая ее из-за пояса юбки, задевая торчащие соски девушки, и оставляя ее по пояс голой. Она слегка сторонилась его, но понимала, что это не имеет смысла.
Он остановился, и последовала тишина. Гермиона не выдерживала этой напряженной паузы. Она обхватила себя руками, приходя в ужас от того, что впервые в жизни находится полуобнаженной под циничным мужским взглядом, и заплакала. Закрыть лицо также не представлялось возможным. В таком случае ей пришлось бы убрать локти от груди.
Она чувствовала, что он смеется. Это передавалось ей по воздуху характерными колебаниями. Нужно что-то делать, иначе, это невыносимое стояние грозит продлиться до бесконечности. Надо попросить его о чем-то…
- Поцелуйте меня… - Сорвалось с ее уст. Глаза студентки выпучились от собственных слов. Ей становилось дурно от мысли, что этот отвратительный тип может приблизиться и дотронуться до нее. Лучше потерять сознание.
Подробнее. – Произнес он. - Какое жалкое место твоего тщедушного тельца я должен хм… поцеловать?
- Я не знаю… - Ее била дрожь. Она не хотела думать на эту тему.
- Знаешь, Грейнджер. Нельзя так поступать с мужчинами. – Он грубо схватил ее и прижал к себе, приподняв, чтобы их лица оказались в сантиметрах друг от друга. На ее счастье, Гермиона успела зажмурить глаза, чтобы не видеть близко этого огромного носа, желчной кожи и прочих «прелестей» ненавистного профессора, на которого она насмотрелась за годы учебы. Его дыхание обжигало ее щеку. Что он хочет?
- В твоих фантазиях это было на моем столе. – Сказал Снейп, и в следующий момент гриффиндорка поняла, что его рука подхватила ее под ягодицами и оторвала от пола. Она то ли громко вздохнула, то ли взвизгнула.
- Нет… - Прошептала девушка, вовсе не готовая к такому. Представление того, что может последовать дальше, сделало буквально невозможным ее дальнейший мыслительный процесс – «На столе? Прямо сейчас?». Она заметила, что ее пальцы намертво вцепились в плечи Зельевара. В голове со скоростью света проносились сцены из ее посланий, которые тяжелым грузом ложились на ее текущее положение. Подробные описания манипуляций с ее телом и органами мужской половой системы казались хрониками экзекуций ада.
Гермиона, наконец, ощутила твердую поверхность под собой.
- Я не настолько искусен, как ты себе, по какой-то причине, представляешь. – Его голос был немного сбивчивым и нетерпеливым.
– «Неужели?» - Она с неверием и страхом думала о том, что возбуждает его.
- Но я исцелю тебя, детка.
Грейнджер распахнула глаза, больше не в силах прятаться от того, что происходит. Инквизитор стоял над ней. Ее ноги были зажаты в расставленном виде его телом, и по ощущениям, до нее дошло, что на ней нет ничего, кроме школьной юбки, задранной на живот. Видимо, он избавился от ее белья магией.
В твоих мечтах я всегда был одетым. – Произнес Снейп с ухмылкой и начал расчехлять свое самое жуткое, на взгляд гриффиндорки, орудие пыток. Она помнила, что также в тех посланиях она насасывала это с большим упоением.
Поняв, что она сухая, Зельевар выругался и плюнул на свою руку, чтобы смочить член.
Была жгучая боль, но она ничто, по сравнению с моральным унижением, которая терпела Гермиона, елозящая по гладкой поверхности стола преподавателя от его ритмичных толчков. Через какое-то время, тепло все-таки стало растекаться по ее телу. Она видела разгоряченное лицо слизеринского Декана и его приоткрытый рот.
- Профессор Снейп… – Прохрипела она. – Северус…
Он смутно обратил на нее внимание.
- Там… все… было… не так… - Грейнджер умудрилась выкрутиться и снять себя с него. Она взобралась на колени напротив мужчины, улыбнулась, обхватила его шею и поцеловала настолько нежно и страстно, что он обнял ее голую спину и прижал к себе, отвечая. Затем она попыталась расстегнуть его пуговицы, начиная с воротника, но у нее ничего не получалось, и откуда ни возьмись, на столе подвернулась волшебная палочка, коснувшись которой верхней застежки, Гермиона разъединила сюртук и рубашку Снейпа.