Разбойничья братия встретила меня на удивление тепло. Видимо, их факт детоубийства нисколько не тревожил. Едва мы вошли в пещеру, как к нам подошла Тира:
– А мы уж думаем, не случилось ли чего! Петер уж давным-давно вернулся, а вас все нет и нет!
Я озадачено посмотрела на Ворона, но тот, велев женщине подобрать мне одежду, ушел к озеру. Взяв меня под локоток, Тира повела к портному. Такое изменение отношения меня слегка удивило. А заданный вопрос насторожил еще больше.
– Что, страшно было в тюрьме? – сочувственно спросила толстушка.
– Да, – осторожно ответила я.
– И как ты только согласилась на эту авантюру! Я бы ни за какие коврижки…Нет, Ворону я, конечно, верю. Но вдруг бы его поймали, или еще что…
Я ничего не поняла, но решила не уточнять, неопределенно пожав плечами. Хороший жест. Часто выручает. Портной тоже преподнес сюрприз, сшив одежду совершенно бесплатно. Вернее, он опять подогнал надетое. И когда я пришла в комнату, отдыхавший на лежаке Ворон разразился праведным гневом:
– Ты скоро весь мой гардероб перетаскаешь! Я же просил подобрать тебе одежду, а не портить мою!
– Вряд ли бы мне нашли более удобную походную куртку. Она просто прелесть, – улыбнувшись, я провела рукой по мягкому рукаву. Куртка действительно была что надо: из прочной, но удивительно легкой немаркой ткани. Для теперешней дневной жары и утренне-вечерней прохлады – в самый раз.
– А то я не знаю! – пробурчал бывший хозяин моей обновки, поднимаясь с лежака. – Имей в виду, это в последний раз!
Я никогда не любила несправедливые намеки-упреки. Поэтому тут же отреагировала:
– Как будто я сама без одежды остаюсь! Между прочим, добровольно я еще ни разу не раздевалась!
– Так уж и ни разу? – спросил полуэльф, вытаскивая из-под лежака какой-то ящик.
– Пошляк! – ляпнула я. Зря.
Под непонимающим взглядом Ворона мне сперва стало стыдно, а затем смешно. Надо же, я так привыкла к однобоким подколкам брата, что, похоже, уже сама стала мыслить только в одном направлении.
– Я вообще-то имел в виду… – начал было полуэльф, но я поскорее прервала его:
– Кстати, а на какую это авантюру меня угораздило согласилась? И когда?
Подействовало. Ворон вздохнул и, открыв ящик, ответил:
– Не мог же я признаться, что пошел сдавать тебя властям. Вот и сказал, что продам, а потом вытащу.
– А что бы сказал, вернувшись в одиночестве?
– Что не повезло, – сказал полуэльф, роясь в ящике.
Очередное противоречие заставило меня уточнить:
– Слушай, если твои взгляды так отличаются от взглядов твоей банды, чего ты с ними возишься?
– Они моя семья. И другой у меня нет, – с этими словами Ворон протянул мне пару вполне удобных на вид ботинок. – Примерь пока. А я пойду, распространю легенду о предстоящем путешествии.
Взяв обувку, я села на стул и поинтересовалась у уходящего:
– И какая она? Вдруг спросят, а я что-то не то ляпну.
– Мы с тобой собираемся немного погулять по крупным городам и помошенничать. Якобы, наконец, нашел толковую напарницу для давно созревшей идеи.
Засим, оставив меня одну, вождь ушел в народ. Я же, удовлетворившись замечательными ботинками, скинула их и переместилась на лежак, собираясь отдохнуть минут пятнадцать. Завтра на рассвете мы отправляемся в путь. Сколько он займет, я не знала, но отвести Ворона к дядюшке Фею нужно было до возвращения короля. Потому что помощь ближним – это хорошо, но и о работе забывать нельзя. Конечно, есть братец, но перекладывать на его плечи свои заботы нечестно, да и вряд ли он справится. Опять не вовремя эта охота случилась!
За размышлениями я не заметила, как задремала. Только сквозь сон почувствовала, что кто-то накрыл меня одеялом и затушил светильник. Приятное тепло окончательно убаюкало, и я крепко заснула.
Мне снился мой последний бой. Жестокое сражение за собственную жизнь. Когда своими руками я убила того, кого, казалось, любила. Но прекрасная сказка оказалась злым фарсом, в котором меня разыграли, как пешку на доске. Я вновь вернулась в то ужасное время, когда преданная, растоптанная и израненная лежала на холодном каменном полу, плача от бессильной злобы и ненависти.