Кор, он, Галлер заметил раздражение во взгляде Райберга и провел рукой над браслетом. Над столом вспыхнуло изображение. Огромный посадочный терминал кишел людьми. Десятки, даже тысячи человек спешили по своим делам. Наличие у большинства людей шлемов с красным забралом выдавало в них тардумов. Межзвездные корабли отправлялись во все уголки космоса, неся у себя на борту новые отряды покорных проводников идей командования флота. Голограмма еще секунду понабивала себе цену и свернулась.
— Что ж, господин Райберг, это то, что вас интересует? — Эпос утвердительно кивнул, — присаживайтесь, обсудим цену.
Айзек сел в антрацитовое кресло, которое тут же изменило форму. Из его спинки вырвались черные жгуты. Широкие полосы облепили тело человека, как хищные гады. Словно муха, бережно спеленованная пауком, тело Эпоса забилось в конвульсиях. Глаза закатились. Даже из — под черного материала, который стал для Райберга своего рода кляпом, слышался крик.
— Придется несколько усмирить ваш пыл, господин Райберг. Вы дружите с электрическим током? Небольшой разряд благотворно сказывается на сговорчивости. На себе испробовал его силу убеждения. — Галлер встал из — за стола.
Мимолетный приступ паники захватил разум Сивара, сожрав несколько мгновений. Мысли метались, пытаясь найти выход. Киллиан дернулся. Тело не подчинялось — жгуты стянули и его. Ампула «Коктейля» почти сама распалась во рту, словно только и ожидая подходящего момента. Обжигающая волна зародилась во рту и пробежала по всему прижатому к креслу организму. «Шанс» мог спасти, мог подарить возможность превысить пределы человеческого тела, активировав скрытые резервы. «Шанс» мог убить… Киллиан почувствовал силу, наполнившую каждую клеточку его тела. Почувствовал огонь жизненной силы, разгоравшийся сейчас ярче обычного. Огонь, способный за несколько часов сжечь все внутренние ресурсы человека, отведенные на годы жизни. Новая попытка освободиться оказалась безуспешной. «Коктейль» давал шанс, но не делал сверхчеловеком…
Кор, он, Галлер вновь начал кривиться. После секундной задержки несуразная, вымученная улыбка все же появилась на его лице. Секунду поколдовав над своим браслетом, он прильнул к успокоившемуся телу Райберга.
— Простите, господин, мне придется немного вас потревожить, — джанкер не спеша, будто даже нежно провел по груди Райберга, — возможно, нам стоило попытаться договориться, но сомневаюсь, что предложенная мною цена, вас бы устроила.
Молния на физиокомбинезоне разъехалась, и чужой отпрянул, загораживая глаза верхними конечностями. Наблюдая за странными манипуляциями Галлера, Киллиан не успел заметить, когда в воздухе рядом с Эпосом появился небольшой диск, наподобие тех что создавали рекламных зазывал в «Секторе Прима». Джанкер продолжал выдавливать из себя зловещую улыбку. Он провел ладонью по груди Эпоса и отдал команду диску — помощнику. Нити манипуляторов, крохотными лианами выскочившие из чрева робота, стали новой эволюционной вехой изменений диска. На конце одного из манипуляторов вспыхнул крохотный лазерный луч.
— Как я уже говорил, не думаю, что нам удалось бы с вами договориться, господин Райберг. Вряд ли вы раскроете мне технологию легендарного психо — узора на вашей коже. Менталы хорошо постарались — искуснейшая работа. Аппарат, наносящий узор, сейчас не на вас, но, думаю, и образец технологии будет полезен. Вам придется поделиться со мной этим чудом. Совсем немного. Даже если нам не удастся раскрыть секрет менталов, это будет очень увлекательно… — Руки джанкера ходили ходуном, то скрещиваясь за спиной, то сплетаясь в узел. Чужой будто бы был возбужден. Манипуляторы диска филигранно рассекли физиокомбинезон и куртку Эпоса, оставив того почти голым.
Киллиан краем глаза мог видеть силуэт Райберга, над которым будто витало полупрозрачное марево. Он уже наблюдал этот странный эффект на борту дредноута. Тогда неведомая технология, растекшаяся по телу Фобоса, заставляла кордов и их охранные системы промахиваться. Сейчас же вся сила ее воздействия ограничивалась тем, что Галлер не смотрел на работу диска — экзекутора. Киллиан не сразу осознал, какой из его органов чувств первым забил тревогу: нос или уши. Почти одновременно до него долетели вопль Эпоса, таки вырвавшийся из — под черного жгута, и запах жженой плоти. Диск с помощью миниатюрного лазера принялся срезать с человека кожу. Первой пострадала рука. Крик Айзека аккомпанировал синтезированному голосу джанкера:
— Вы, господин Райберг, немного неуважительно перебили меня. Так вот, позвольте перебить и вас, — словно наслаждаясь болью человека, Кор, он, Галлер принялся ходить вдоль гигантского окна из псевдоалмаза, — Что — что говорите? Не держите на меня зла? Ну и славно. Так на чем вы меня остановили? Ах да: правда.
Жутковатая улыбка на морде джанкера сменилась еще более странной гримасой.
— Мерзость эта ваша правда. И вы представляете, целая раса была ее рабами. Рабы правды. Мы забыли, вычеркнули из своего обихода такое необходимое и такое сладкое понятие как ложь. Целая планета кретинов, которые ничего не таили. Эволюция — моральная, не физическая — пошла в нашем доме по неверной дороге и заставила нас потерять рассудок. Заставила отказаться от лжи. И как же был велик дар человечества, как же было грандиозно ваше подношение, когда вы напомнили нам о ней.
Джанкер на секунду остановился, и Киллиан смог расслышать шипение, с которым лазер жег плоть Эпоса. Айзек все никак не желал терять сознание. Его крики утихли, сменившись сдавленным стоном.
— Что такое потерянная планета и несколько миллиардов соплеменников в сравнении с вашим подарком? Что может сравниться с ложью? Те из нас, кто остался жив, только выиграли от уменьшившейся конкуренции и смогли познать всю прелесть нового порядка. Ложь преобразила все: наше общение, торговлю, наше закостенелое мышление. Как же просто стало взбираться на верх коммерческой иерархии, не обременяя себя моралью. Зачем что — то делать хорошо, если можно просто сказать, что это сделал? Я почти с удовольствие принял ничтожную для вас роль раба. Этот атрибут, — джанкер махнул в воздухе золотым браслетом, — всегда напоминает мне моё место. А точнее, место, где я был, пока не получил ваш дар. В бесконечной череде просто — таки омерзительных согласий я сумел сказать слово «нет». И как же это неописуемо прекрасно. Необходимость время от времени преклоняться перед безмозглыми «повелителями» — всего лишь капля неудобства в бескрайнем море выгоды, которую я получаю с помощью вашего дара.
Для облегчения дальнейшего процесса свежевания парящий хирург убрал лоскут уже срезанной с Айзека кожи в сторону. Полоска плоти перекочевала в подготовленный Галлером контейнер.
— Самое прекрасное в моем положении то, что даже вломись сейчас сюда толпа ваших собратьев, для меня это обернется не более чем неудобствами. За рабов, знаете ли, отвечают хозяева.
Джанкер отошёл к панорамному окну, всматриваясь в бездну… Бескрайняя тьма космоса просочилась внутрь Нуллума, прихватив с собой своего извечного спутника — безмолвие. Тишина, заполнившая огромный офиса «Аверития Трэвел Групп», заставила джанкера обернуться. Крики стихли. Эпос молчал. Противоестественная, натужная улыбка пропала с морды Кор, он, Галлера.
Фантомная пелена начала обволакивать пространство вокруг джанкера. Он словно погружался под воду. Почти прозрачное марево захватило все тело Галлера кроме самого низа ног и выставленной в сторону руки, на которой красовался инкрустированный драгоценными камнями «браслет раба». Не было вспышек и взрывов. Не был криков. Была лишь тишина. Тишина и хлопок свёртывания пространства. Цилиндрический участок мироздания, оканчивающийся в паре метров перед людьми, перестал существовать. В пустоту, образовавшуюся на месте, где располагалась часть тела джанкера, кусок псевдоалмаза и еще несколько сотен кубометров материи, хлынул воздух из разгерметизировавшегося офиса «Трэвел Групп».
Киллиан почувствовал, как его начинает разрывать изнутри. Черные жгуты кресла — ловушки стали для людей спасательным жилетом, не позволив им утонуть в бескрайнем океане открытого космоса, в который уже последовала большая часть содержимого кабинета. Цветастые ритуальные наряды джанкеров, попутно ударившись о спинку кресла Сивара, улетели в зияющую тьму, моментально растворившись.