— А парашюта у него в багажнике случайно не было? — съехидничала Панкратова.
Павлик не удостоил ее ответом.
— Светлана!
По дороге бежала моя мама. Признаюсь, для меня было бы лучше провалиться сквозь землю, чем встречаться с ней при таких обстоятельствах. Нарушив все запреты, я стояла у разрытой могилы и разговаривала с главным хулиганом Борисовки. Такое поведение просто не могло остаться без серьезных последствий.
Разгневанная мама едва не уехала из Борисовки, но потом все же смягчилась и избрала в качестве наказания «строгий дачный арест». Шли вторые сутки заключения. Я сидела на веранде и рисовала натюрморт — крынку с молоком и пару деревянных ложек на фоне яблоневого сада. Работа шла успешно, как вдруг кисть выскользнула из руки, а пальцы с неожиданной силой впились в лежавший тут же карандаш…
Жирные черные штрихи ложились поверх почти готовой акварели, складываясь в новое изображение. Можно было закрыть глаза, отвернуться, но все равно карандаш продолжал бы скользить по бумаге, создавая рисунок, достойный настоящего художника. То, что происходило, никак не зависело от меня и потому пугало. Наваждение продолжалось всего несколько минут, потом грифель сломался, и карандаш упал на пол.
Откинувшись на спинку раскладного стула, я с ужасом смотрела на вышедшую из-под моей руки иллюстрацию к ночным кошмарам — отвратительные мертвецы подталкивали к могиле девушку, а вместо солнца над их головами зияло огромное черное пятно…
За оградой послышался девичий голос. Я торопливо сняла рисунок с мольберта и скатала его в трубку. Не хотелось посвящать в свою тайну посторонних, объяснять, как я переживаю «обострение своих художественных способностей». Это началось примерно в одно время с кошмарными сновидениями — чужая воля водила моей рукой, создавая безукоризненные по технике, но безумные по сюжету рисунки.
— Привет, затворница! — За сеткой, ограждавшей садовый участок, стояла Панкратова. — Сегодня у нас сеанс исполнения желаний.
— Я вне игры. Мама и в лучшие времена не отпускала меня гулять по вечерам, а теперь-то уж и подавно не отпустит.
— А ты посмотри ей в глаза и скажи: «Мама, мама, отпусти дочь погулять под луной». Она обязательно согласится. Вспомни, как тетя Лара учила.
— Как же!
— Попробуй. У меня же получилось. Это заклятье будет действовать неделю, и никто не сможет удержать нас дома в течение семи дней и ночей.
Поддавшись уговорам, но не рассчитывая на успех, я вошла к маме. Она сидела у зеркала, снимая с лица питательную маску.
— Света, я отдыхаю.
— Мама…
— Просьбы о помиловании бесполезны. Сознание неотвратимости возмездия позволяет избежать многих неприятностей в дальнейшем.
Сопровождавшая меня Татьяна сжала мой локоть. Я вышла на середину комнаты, поймала мамин взгляд и громко выпалила:
— Мама, мама, отпусти дочь погулять под луной!
— Конечно, девочка моя. Сколько угодно, — невозмутимо ответила она.
Когда я осознала, что это не шутка, то чуть не задохнулась от восторга. Магическое искусство действовало, и если ведьма откроет нам его секреты, в жизни не останется преград и исполнятся любые желания!
Тетя Лара и пришедшая чуть раньше Жанна встретили нас на улице у калитки. Приветливо улыбнувшись, ведьма предложила пройти в сад. Девчонки вошли первыми, а меня она отвела в сторону и сказала:
— Я бессильна и не имею власти над твоими снами. Это видения грядущего, которое настанет после часа перемен.
— А что…
— Довольно. На моих устах печать молчания. Ступай к остальным.
В беседке горели свечи, пахло мятой и другими незнакомыми приятными запахами. Повинуясь указаниям ведьмы, мы чинно расселись вокруг стола.
— Вы принесли все необходимое? — спросила тетя Лара.
Я протянула тетрадь, Ханова представила на всеобщее обозрение зверушку из прозрачного пластика, а Панкратова извлекла из кармана талисман, принадлежавший вампиру. Так вот чем она хотела завлечь его в любовные сети! От неожиданности тетя Лара подалась назад, будто натолкнулась на невидимую преграду, потом осторожно взяла в руки старинную безделушку, поднесла к глазам:
— Это принадлежит твоему парню?
— Да. Он отдал мне его на время.
— Хорошо. — Ведьма осторожно положила кристалл на стол и, задумчиво глядя на пламя свечи, немного помолчала. — Прежде всего, девочки, я должна предупредить вас, что силы, которые мы вызываем к жизни своими действиями, таят большую опасность. В неопытных руках они могут обратиться против человека, призвавшего их. Выйдя из-под контроля, образы, созданные разумом, порабощают своего создателя и высасывают из него энергию. Поэтому помните: мы в ответе за каждое свое слово, за каждую мысль.