- Для начала скажите, кто из вас двух убил Суфаида. Сказал Оробас, входя в залу.
Гремори:
- Разве это не ты?!
Вассаго:
- Я так же думал что это твоих рук дела!
Оробас:
- Это очень плохо!
- Хорошо что ты об этом знаешь! Сказал Тень, положив руки в карман, вошел в залу и сел на кресло. - И так может кто-нибудь из вас троих скажет мне, кто убил Суфаида?
Вассаго:
- Сожалею.
Тень:
- Узнайте!
Оробас:
- Я пытался, но ни смог... я не знаю ответа на этот вопрос.
Гремори:
- Ты серьезно?
Оробас:
- Боле чем!
Вассаго:
- Значить кто-то о нас знает?!
Тень:
- Кажется, назревает что-то интересное. Вы трое будьте начеку.
Оробас:
- Будем. Меня беспокоить то, что я не знаю, кто наш враг и что от него ждать.
Гремори:
-Разве ты не можешь использовать силу?
Оробас:
- Я пробовал несколько раз, все впустую.
Вассаго:
- Если даже Оробас не может найти ответ, значит, они чем-то защищаются, нужно выяснить чем!
Тень:
- Чтобы это не было, они нашли вашу слабость.
Гремори:
- Если все так, то, будем осторожны.
Оробас:
- Это ты себе говори. Все что нам нужно не привлекать к себе лишнего внимание, и выяснить, кто отравил Суфаида.
Тень:
- Выясните это прежде чем еще что-то случиться. Гремори на этот раз не подведи меня...
Гремори:
- Я все приготовила, к тому же наш милый Оробас будет рядом.
Оробас:
- Нужно было убить его раньше.
Гремори:
- Как пословица гласить «лучше поздно, чем никогда».
В спальне своего дома София перевязывала свою рану. Бледная кожа девушки вокруг раны обрело темно синий цвет, а центра раны понемногу стягивалась. Она думала о том, какое все же не хорошее время она выбрала для задания. И снова оплошала, и вновь ей придётся выслушивать начальника. Все ее тело болело, от того что пришлось поднять и скинут здоровяка, и кто же знал что он такой тяжелый. К счастью ее мужа не было дома, он после ссоры жил у своей первой жены и уже больше полу года не объявлялся. София никогда не думала о том, что будет рада этому, сейчас ее напарник жил в доме. Наконец-то после перевязки она вышла из комнаты и зашла в залу, где сидел напарник.
Степаненко Виктор Владимирович, так звали ее напарник. Виктор мужчина высокий, суховатый, и немногословен. Длинными пальцами он чистил ствол пистолета, внимательно присматривая к каждой детали. Его голубо-зеленые глаза были глубоко посажены, а густые светлые брови в кончиках заворачивались вверх. Виктор из-за своего роста 198 всегда сутулился, что немного раздражало Софию, и поэтому он всегда делала ему замечания.
Двадцать восемь " Падение"
Двадцать восемь «Падение»
Абдулфазил застыл в недоумение, подняв свои глаза, он смотрел на Софию, которая стояла в его кабинете, с ужасом на лице. Абдулфазил хотел, переспросит у девушки, все ли он услышал верно, но застывший ужас и слезы в ее глаза были самым ясным ответом, на его немой вопрос. Ангел все так же сидела с удивлением смотрела на Софию. В голове у них не складывалась, как Музаффар мог умереть? Ведь только не давно, он ходил бодрым, и даже по привычке увидев Адвоката съязвил. Ангел, оставив чашку с кофе в сторону, подошла к Софии.
Ангел:
- София ты уверено в своих словах?
София:
- Только что, по новостному каналу передали. Его нашли в лесу.
Абдулфазил:
- София ты соображаешь, о чем говоришь? Какой лес? Мы живем окруженные пустыней! Откуда тут лес взялся?
София:
- Я-я все сообража-ю. Его нашли недалеко Красного моря, в горах Асире, или Хидж-аза...не знаю, не знаю. Сами смотрите, в холле телевизор включен...- Под конец девушка совсем стихла, и погрузилась в себя.
Ангел открыла двери в кабинете, чтобы выйти, но Абдулфазил включил свой плазменный телевизор. Услышав новости, Абдулфазил подскочил с места и двинулся к входу.
Ангел:
- Ты куда? Хотя, нет, я знаю куда, но не нужно!
Абдулфазил:
- Ты слышала, что они сказали?
Ангел:
- Да, но ты сейчас ничем не сможешь ей помочь. К тому же твое появление там сейчас будет не приемлемым. Абдулфазил помни, ты не ее семья! Она жена, то есть вдова Музаффара! Не став ее в затруднительное положение.
Абдулфазил хотел, был возразить, но не смог! Он понимал что Ангел права, и с этим ничего не сделаешь, остаётся просто терпеливо ждать. Сняв пиджак, откинул на край дивана, и сам сел рядом.
Абдулфазил:
- Должно быть, Семирамиде сейчас ужасно больно.
Ангел:
- К сожалению, смерть расставание всегда ассоциируется с болью, ибо боль дает нам понять, что мы все еще живи.