Лести как-то загадочно улыбнулась.
— Ты скоро узнаешь, — на этом слове ее речь оборвалась и она уснула, свернувшись калачиком внутри медвежьей шерсти.
Я подождала, пока она крепко заснет. Сон не хотел посещать меня. Сначала я прислушивалась, все еще ожидая атаки со спины, но Тами, скорее всего, услышала бы шаги намного быстрее. Тогда я освежевала зайца и приготовила его в лежащей на земле коре. Лести так устала, что даже не проснулась от запаха свежего мяса, и большую часть я оставила ей. Поест, когда проснется.
С неба подмигивали звезды.
Когда твоей жизни не угрожает смертельная опасность, ты не ценишь простых вещей: сияния луны, теплоты солнца, или маленьких остроугольных сестричек, пляшущих и горящих на ночном небосклоне. Даже Лести. Всегда я относилась к ней, как к чему-то должному. Как к человеку, который никогда меня не оставит. Хотя, наверное, ей хотелось бы прожить свою жизнь. Найти молодого человека, выйти замуж, завести детей.
Как только выиграем войну, я освобожу ее. Пусть делает что хочет. Я буду рада, если она обретет счастье.
— Ты заслуживаешь больше, сестра, — шепнула я спящей девушке, и поднялась с наста.
Белокурые пряди распустились по бурой шкуре, дремящей медведицы.
— Мне пора, Тами, — сказала я уже медведице, — Я должна исполнить свой долг. Позаботься о Лести, пока меня не будет.
Кажется, она хотела меня остановить. Но затем лишь покорно поджала уши.
Я тоже тебя люблю Тами.
Тебя я отпустила, потому что любила. А Лести повезло меньше. Я любила ее, и потому не смогла отпустить.
Взяв с собой еще кусочек зайчатины, я пошла вперед, еле различая в темноте дорогу.
С приходом утра, пришло и сознание того, что я опять повела себя как полная дура. Ну да, пешком по заснеженному лесу идти же самое то. Наверное, я не устану. Меня совсем не утомит дорога. И не стошнит от плохо прожаренного зайца.
Я села у обочины протоптанной дороги и выдохнула. Радует, что все еще не холодно. Главное, чтобы мой дар не пропал, и я не замерзла к чертям собачим тут.
«Не замерзнешь».
Отозвался в голове голос, который я точно не хотела слышать ближайшее время.
Сайбер.
Я поднялась и оглянулась назад. Никого.
Повернулась обратно и чуть не потеряла равновесие, столкнувшись нос к носу с белым оленем.
Я испугалась больше дикого зверя, и вскрикнула.
Рогатый утомленно фыркнул, будто я не первый человек, пришедший от него в ужас, и почти закатил глаза. Это точно не обычный олень.
— Сайбер? — сообразила я, обходя животное со всех сторон, и обнаружила на седле ножны со знакомым мечом.
«Это мой слуга. Раз ты такая глупенькая спасительница мира, я решила тебе помочь. Авансом. А сейчас залезай на него, и он отвезет тебя на поле боя. Битва скоро начнется. Ты же не хочешь, чтобы твой драгоценный муж встретился с тобой в следующей жизни?»
Не думала, что слушать нравоучения от богини будет так противно. Но она права. Я и правда потеряла меч и заблудилась. Странно, что Лести и Тами еще не нашли меня. Или Тами специально сбивает подругу с моего следа. Я очень на это надеюсь.
Олень очень возмущался, когда я, со своим неважнецким ростом взбиралась на его высоченную спину. Только чудом он меня не скинул.
Как только я вцепилась в его шею, он загреб передним копытом снег, и понесся так, что мои волосы выбились из косы и темным пламенем вились позади.
О боже, меня опять тошнит.
Но если меня вырвет на его белую шубку, думаю, дружище будет не очень рад, и тогда я точно пойду пешком.
Я даже не видела силуэты. Мы будто мчались сквозь пространство, пересекая линии горизонта одну за одной. Если Сайбер служат такие лошадки, от нее точно не убежишь.
Слово «лошадки» я нечаянно сказала вслух и чуть не получила рогами по спине.
Прости, олень.
Наконец, через час борьбы меня и моего желудка, транспорт сбавил скорость, и мы оказались в знакомой местности. На возвышенности перед дворцом Айона и рекой, которая подступает к нему. Прямо на ее многометровых льдах и расположился лагерь наших войск. Моих войск.
Забыв про это северное недоразумение, я спешилась, взяла меч, и подошла к самому краю скалы. Отсюда меня не видно. Зато наше войско и палатки видела я. Вот и флаги Эфии — белая рыба, будто ее только что вытащили из воды, извивается на фамильном гербе. Затем, песочный дракон, точнее, ящер на красном фоне. Бабуля и Талив тоже рядом. И одна, совсем малюсенькая палатка, кстати, из оленьей шкуры. Толь тоже пришел. Все они будут сражаться за север. За своего короля. За сердце своей королевы.