Я сжала рукоять полупрозрачного меча Сайбер так, что руке стало больно.
Мне всего-то надо убить Рена. Как-то пробраться к главарю.
И тут произошло неизбежное.
Откуда-то из-за леса выбежали два всадника, а из их труб вырвался пронзительный звук начала войны.
Армия Запада на подходе.
В мгновение солдаты покинули свои укрытия, и как игрушечные построились нужным строем. Впереди шли солдаты, позади маги, которые могли издалека наносить повреждения.
Больше медлить нельзя.
Олень все так же ждал меня. Но теперь у его копыт лежала еще и походная сумка, в которой я обнаружила плотное кожаное белое платье, с наплечниками и нагрудником, удобные темные сапоги.
— Я смотрю, Сайбер, ты не скупишься на мое обмундирование, — усмехнулась я, стягиваю свою одежду.
«Конечно, мне нужно чтобы ты дожила до победы».
— Ах, да, а потом я убью себя сама.
Пузырек с ядом, который висел на веревке между ключиц даже нагрелся.
Ответа не последовало.
Спасибо за содержательный диалог.
Снова забравшись на оленя, на этот раз без лишних пыхтений с его стороны, мы, разогнавшись, спрыгнули вниз. Прямо со скалы. Когда я снова была готова заорать, мы неожиданно плавно опустились, без какого-либо толчка, и поскакали дальше, прямо в гущу моего войска.
Снег под копытами чудного существа разлетался, как алмазная пыль, и, естественно, солдаты не могли нас не заметить.
Видя, как на них несется белоснежный олень, они расступались, и со сдавленными криками, пропускали нас вперед.
— Ты потише, это нашей войско, не надо его так пугать, — если это существо пустить против Рена, я Сайбер буду уже не нужна. У него получится убить куда лучше.
С ужасом я осознала, куда он меня везет. В самую главу войска, туда, где идет главнокомандующий. К Морану.
«Тебе нужно сказать, чтобы он не вмешивался» — ответила Сайбер на моей немой вопрос.
«Твой муж может помешать нашему плану».
Последние слова я еле уловила, потому что он посмотрел на меня. Заметил. Наверное, сложно меня не заметить в таком виде.
Солдаты расступились, образуя коридор, по которому мы мчались, будто буря.
— Королева! — слышалось в строю, — Это же королева Эльза!
Но я уже ни на что не обращала внимания, кроме испуганных и одновременно удивленных глаз, цвета штормового океана. Тысяча теплых чувств сжали сердце, когда мы, замедлив шаг, остановились прямо перед ним.
Моран, с короной в виде изогнутых черных веток сосен, с зелеными, искрящимися изумрудами, в непослушных, бурых волосах. Поверх военной формы, меховая накидка, и брошь с оскалившимся медведем, символом нашего дома.
Мужчина замер, не в силах сделать ко мне и шага.
«Говори, и не смей идти к нему» — вещала Сайбер слишком тихо, потому что моя голова была занята далеко не ей.
— Эльза, — прошептал он обветрившимися губами. Он вложил в мое имя все, что только мог — страх, радость, беспокойство, облегчение, боль. А я не могла проронить ни звука.
Даже армия, обычно громогласная, шумная, замолкла, наблюдая за нами.
— Моран, — наконец собралась я, — Я должна убить Рена. И ты не будешь мне мешать.
Не думала, что хватит сил это сказать.
Его взгляд упал на оленя, и на меч на моем поясе. Кажется, он все понял.
— Это Сайбер дала тебе силу?
Я так много умолчала. И так много не успела сказать, любимый.
— Это уже не важно. Как только я поражу Рена этим мечом, все его войско падет. Дай мне шанс, иначе, нам не выстоять.
Моран хотел кричать. Хотел высказать мне все, что накопилось. Но стоило ему сделать шаг, как олень стукнул копытом, и между нами встали острые сосульки в половину человеческого роса, растущие прямо из снега.
Тебе не стоит переубеждать меня, Моран.
— Поверь мне, — еле сдерживая слезы обиды оттого, что не могу прикоснуться к нему и все рассказать, — это единственный шанс.
— А что… будет потом?
Впервые в жизни я была рада тому, что на горизонте появилась темная полоса вооруженных до зубов жителей Запада, с отравленными ядом мечами, и еще целой кучей смертоносных сюрпризов.
Мне не пришлось отвечать на этот вопрос. Все заняли боевую готовность номер один.
Что-то зазвенело под накидкой Морана.
Муж протянул мне серебряный, украшенный алмазами и сапфирами обруч. Потому что короной этот изящный и невероятно хрупкий головной убор, в виде переплетенных стеблей с шипами, и невероятно правдоподобными розами, я не могла назвать короной.
Олень позволил подойти ему ближе, и когда я забирала украшение из его рук, наши пальцы на секунду соприкоснулись. О большем я не мечтала.